Анания Ширакаци - армянский философ, математик, космограф, географ и историк 7 века. В "Географии" Анания Ширакаци (позднее ошибочно приписывалась Мовсесу Хоренаци) имеется ценное описание Европы, Африки, Азии. Главное внимание уделено Передней Азии, в частности Армении. Составил синхронистические таблицы европейских патриархов, персидских, римских и армянских царей, уточнив годы их царствования и отметив наиболее значитедбных события их правления.
Советская историческая энциклопедия. - М.: Советская энциклопедия. 1973-1982. Том 1. ААЛТОНЕН – АЯНЫ. 1961.
Сочинения: Армянская география VII в. по Р. X., изд. и пер. К. П. Патканов, СПБ, 1877.
Анания Ширакаци - армянский географ, картограф, историк, астроном, продолжатель труда армянского историка V века Мовсеса Хоренаци . Родился в Армении вблизи Ширака в первом десятилетии VII века, умер в 685 г. Учился на родине, затем в Феодосиополе, столице Византийской Армении, и, наконец, в Трапезунде у византийского ученого Тихика. Анания был хорошо знаком с трудами астронома, математика и географа II века от P. X. Птолемея и его александрийских последователей, с работами греческих математиков. Ему принадлежит ряд научных трактатов: «Арифметика», «Теория календаря» и др. Анания впервые в истории математики составил арифметические сводные таблицы с четырьмя действиями, написал ряд астрономических сочинений. Вероятно, Анания был автором «Географии», ранее считавшейся анонимной либо приписывавшейся Моисею Хоренскому (Мовсесу Хоренаци). Наряду с его же фундаментальным сочинением «Космография» «География» Анании Ширакаци содержит важнейший материал для изучения космографических представлений VII века.
Византийский словарь: в 2 т. / [ сост. Общ. Ред. К.А. Филатова]. СПб.: Амфора. ТИД Амфора: РХГА: Издательство Олега Абышко, 2011, т. 1, с. 81-82.
Анания Ширакаци (сер. 7 в.) - армянский математик, географ, натурфилософ и астроном. Путешествовал по странам Востока, обучался в Трапезунде, затем в Константинополе. По возвращении на родину посвятил себя наукам, в первую очередь естественным. Опираясь на античное учение о четырех элементах, создал натурфилософское учение о небе, земле, море, небесных светилах, других природных явлениях. Автор сочинений по космографии, географии, математике. Учебник по арифметике «Вопросы и решения...» (1918, пер. на рус. яз., публ. и введение академика И. А. Орбели) - один из древнейших дошедших до нас трактатов по арифметике.
В. Ф. Пустарнаков
Новая философская энциклопедия. В четырех томах. / Ин-т философии РАН. Научно-ред. совет: В.С. Степин, А.А. Гусейнов, Г.Ю. Семигин. М., Мысль, 2010, т. I, А - Д, с. 106.
Далее читайте:
Философы, любители мудрости (биографический указатель).
Сочинения:
Космография. Ереван, 1962.
Литература:
Чалоян В. К. Естественнонаучные воззрения Анании Ширакаци. - «Византийский временник». М., 1957, т. 12, с. 157-71;
Абрамян А. Г., Петросян Г. Б. Анания Ширакаци. Ереван, 1970;
Григорян Г. О. Философская мысль в Армении в эпоху развития феодализма. Ереван, 1984.
Анания Ширакаци– [арм. Անանիա Շիրակացի] (610-е - 685), мыслитель VII века, первый известный армянский ученый, математик, космограф, географ, картограф, историк, астроном, продолжатель работ Мовсеса Хоренаци и знаток пасхалий, писатель, некоторые работы которого дошли до нас в виде рукописей..
Точное место рождения Ширакаци не известно. По мнению многих ученых он родился в Ширакаване или в деревне Ананиа области Ширак вблизи городища Ани и принадлежал к роду Камсаракан или Арцруни – правителей этой области.
О начальном периоде его жизни известно из краткой автобиографии самого Анания, где он называет себя «Ширакаци» (Ширакский), а также «Ширакаванци» и «сын Иоаннеса Ширакайни».
Считается, что первоначальное образование он получил, в расположенном неподалеку, монастыре Дпреванк, где с ранних лет изучал математическую науку.
Кроме основ математики, изучив Священное Писание, армянскую и греческую словесность, он отправляется за границу. Через Феодосиополь (сегодня это – турецкий город Эрзерум) он прибыл в провинцию IV Армения (древняя область Великой Армении в верховьях Тигра – территория современной Турции) для обучения у математика Кристосатура.
Проучившись некоторое время у Кистосатура и увидев, как выразился сам Анания, что тот «не ведал всей науки», он поехал в Константинополь – столицу Византии, оттуда в Трапезунд – на берег моря Понта Полемониакского (Черное море – прим.ред.).
В возрасте около 20 лет он начал учиться в школе, где преподавал известный всему средневековому образованному обществу византийский ученый-математик Тихик (Тюхик), «…преисполненный мудрости и сведущий в армянской письменности…». Ширакаци провёл восемь долгих лет, обучаясь у Тюхика искусству математики и был одним из самых успешных его учеников.
Примерно в 651 году, уже в зрелом возрасте он вернулся в Великую Армению, где занялся просветительской деятельностью и преподавал «науку о числах» – математику.
Но на Родине его ждало разочарование… В некоторых рукописях имя Ширакаци стоит без указания духовного сана, в некоторых указано «вардапет», но арменоведы склоняются к светскому значению этого слова - «учитель», уверенные, что по возвращении на родину Ширакаци, начав учительствовать по собственной инициативе, без санкции Церкви, в скором времени оказался в опале.
Недоброжелатели доносили, что такой человек, больше обращающийся к уму, чем к Евангелию, скорее подарок дьявола народу. Покровительство могущественного клана Камсараканов, ценящих практические знания Ширакаци, еще более усилило недовольство Церкви самовольными действиями ученого, желавшего передавать свои знания ученикам.
Вот, говорил сам Ширакаци, доживший до глубокой старости: «…И я, ничтожнейший из армян, изучив эту мощную науку, желанную царям, принес ее в страну нашу, не быв никем поддержан, обязанный только своему трудолюбию, помощи Бога и молитвам Св. Просветителя. И никто не поблагодарил меня за труды мои…» (перевод К. П. Патканова).
Тем не менее, отвлекаясь от основной темы, отметим, что рукописи, оставшиеся от Ширакаци, чем-то поразили современников. Кто-то позаботился, чтобы они хранились и передавались как Евангелие.
Так, спустя три столетия, рукописи попали в руки еще одной светлой армянской головы, высокопоставленного византийского чиновника Григора Магистроса Пахлавуни (990-1058), активно способствовавшего возрождению в Армении античной системы образования.
Григор Магистрос обратился с письмом к Католикосу Петросу Гетадарцу, в котором просил изменить позицию Церкви к рукописному наследию Ширакаци.
Следующий отрывок из письма – своеобразная метафорическая характеристика Анания, как носителя знания, спустя столетия после кончины: «Ширакаци, подобно трудолюбивой пчеле, собрал в своем улье науки, извлекая их у халдеев, греков и других народов…»
В результате с рукописей Ширакаци был снят запрет на размножение, и, переписанные экземпляры осели в библиотеках образовательных центров средневековой Армении XI-XIV веков, благополучно дожили до времен книгопечатания, когда армяне, создав многочисленные культурные очаги, начали серьезно интересоваться своим рукописным наследием, каталогизировать и выверять его, публиковать наиболее интересное.
В Армении, во времена Ширакаци, пользовались подвижным солнечным календарем: все годы состояли из 365 дней – високосных годов, как таковых, не было, за счет чего начало года и церковные праздники постепенно перемещались по временам года.
Католикос Анастас (662-668), поручил ему упорядочить армянский календарь, сделать его более гибким и удобным. Анания Ширакаци создал «неподвижный» календарь по римскому образцу, однако его работа так и осталась невостребованной из-за кончины католикоса Анастаса.
За свою долгую жизнь Анания создал несколько десятков научных трудов в различных областях естествознания.
Например, для классификации церковных ладов и объяснения сущности их интонирования через определение количественных взаимоотношений тонов натурального строя, Анания Ширакаци использовал в одном из своих трудов десятирядовую таблицу из «Введения в арифметику» неопифагорейца Никомаха Герасского (II век), выражавшую структуру соотношений между целыми числами, их рядами и соответствующими им музыкальными тонами.
Возможно, именно через Ананию Ширакаци, представления александрийских греков об акустике распространились в Иране, где арабские переводы трудов античных авторов, касающихся этих проблем, появились не ранее VIII-IX вв.
Ананий Ширакаци написал и ряд богословских произведений, в которых наибольшим авторитетом для него является Библия, затем творения отцов Церкви и лишь потом труды «добрых философов».
«Слово математика Анании Ширакаци, сказанное на Богоявление Господа и Спасителя нашего» доказывает, что Рождество следует справлять не 25 декабря, а 6 января, одновременно с праздником Крещения.
В «Слове Анании Ширакаци, сказанном на Пасху Господню» излагается история празднования Пасхи.
Ананию Ширакаци приписывается также хроника от Адама до 685 года. «Сохраняя божественную веру, преисполненные плодов учения философов и твердо придерживаясь веры, мы будем всегда плодотворны в науке» – таков был незыблемый принцип ученого.
Перу Анания Ширакаци принадлежит ряд работ по арифметике, теории летосчисления, космографии и географии. Анания – автор астрономических сочинений «О небесных движениях», «Об астрономической геометрии». Ширакаци также является автором труда из 48 глав «Космография и календарь», рассматривающий вопросы астрономии, метеорологии и физической географии.
Он значительно раньше многих европейских ученых утверждал, что Земля никуда не падает, потому, что находится в равновесии под влиянием противодействующих сил.
Ширакаци рассматривал Млечный Путь как массу густо расположенных и светящихся звезд. Считал, что Луна светит отраженным солнечным светом. Правильно связывал приливы и отливы с влиянием Луны на Землю.
Для нас с Вами сегодня, все это, что изучал и предполагал Анания Ширакаци – нечто само собой разумеющееся, но для его современников, живших в раннем средневековье, да и в позднем тоже – было так необычным, а в некоторых случаях и неприемлемым.
Его перу принадлежит также труд «Математика Анании Ширакаци - о весах и мерах». А его учебник по арифметике, озаглавленный в рукописях «Кнникон» («Вопросы и решения вардапета Анания Ширакца, армянского математика VII века», 1918, на рус. яз. публикация и введение академика И. А. Орбели – прим.ред.), включающий материал по искусству счисления в виде таблиц, является одним из древнейших дошедших до нас трудов по арифметике. В нем, в частности, применяются арифметические и геометрические прогрессии.
В таблицах умножения Анания Ширакаци использовалось те же 37 значений, что и в более поздних (аж на семь веков) таблицах Николая Артавазда Рабда – ученого монаха-армянина при византийском дворе, и в них были записано те же 703 произведения,только армянскими буквами-цифрами
Были также обнаружены таблицы обратных величин для чисел, не превосходящих 5000, 4000, 3000, которые дополняют таблицы из «Шеститысячника» этого ученого, а также текст пяти занимательных задач.
Анания придерживался для своего времени прогрессивных философских взглядов, за что подвергался преследованиям со стороны духовенства. Согласно его концепции, хотя бог есть «…причина всего произведенного, видимого и познаваемого…», однако после сотворения мира процесс развития происходит без вмешательства божественных сил, а космосом управляют строгие закономерности.
Его труды дошли до нас в рукописных списках ХI-ХVII вв., хранящихся в Матенадаране (Ереван, Армения) и других известных книгохранилищах мира.
Естественнонаучные воззрения Ширакаци сыграли большую роль в истории армянской культуры.
Его именем названа одна из высших государственных наград Республики Армения - Медаль «Анания Ширакаци», которая присуждается за выдающуюся деятельность, значительные открытия и изобретения в области инженерии, архитектуры, науки и техники.
Его имя носит Ереванский университет международных отношений (основан в 1990) и Армянский национальный лицей (Образовательный комплекс).
Памятник Анания Ширакаци стоит, у входа в Матенадаран, позади фигуры сидящего Месропа Маштоца, в одном ряду с другими памятниками деятелям армянской науки и культуры, прославивших в веках свою Родину - Армению.
В эту известную скульптурную композицию Маштоц-Корюн, установленную перед Матенадараном в Ереване, скульптор включил стелу с высеченным на ней армянским фонетическим алфавитом из 36 букв, но буквы расположены не в виде маштоцской матрицы, где выделена горизонталь (4 строки по 9 букв в каждой), а в виде матрицы, где выделена вертикаль (4 столбца по 9 букв в каждом) – так расположил буквы армянского алфавита Анания Ширакаци в VII веке, для которого вертикаль, по-видимому, представлялась более естественной.
На одной из международных математических конференций после блестящего доклада тогда еще молодого математика Сергея Мергеляна к нему подошли иностранные коллеги и поздравили, как первого привлекшего к себе внимание армянского математика. На что Мергелян, улыбнувшись, сказал: «Честь быть первым армянским математиком, привлекшим к себе внимание, принадлежит Анании Ширакаци, который жил в VII веке».
Это утверждение будущего светила современной мировой математической науки справедливо для всех времен – как прошедших, так и последующих, пока будет жить мысль человеческая.
Мы не удержались и привели здесь несколько задач из сборника Анинании Ширакаци «Вопросы и решения». Попробуйте решить их. Помните – это арифметические задачи VII века.
Задача N8. «Во время восстания армян против персов, когда Заурак Камсаракан убил Сурена, один из азатов армянских отправил посла к персидскому царю, чтобы доложить ему эту печальную весть; он проезжал в день по пятьдесят миль; когда узнал об этом спустя пятнадцать дней Заурак Камсаракан, он отправил погоню вернуть его; гонцы проезжали в день по восемьдесят миль. Итак, узнай, во сколько дней они могли нагнать посла».
Задача N9. «Была у Камсараканов охота в Гэне; захвачено было много дичи, и мне прислали, как долю добычи, кабана; так как он был чудовищен на вид, я взвесил его, и оказалось, что внутренности его составляли четвертую часть всего веса, голова десятую часть, ноги двадцатую, клыки девяностую; туловище его весило двести двенадцать литров. Итак, узнай, сколько всего литров весил кабан».
Задача N14. «Было вино, сдобренное розой, в одном карасе, и были три каменных кувшина, и приказал я перелить в них вино; один вместил третью часть вина, другой шестую, а третий - четырнадцатую; а остальное вино перелили в другие сосуды, и составило это пятьдесят четыре паса. Итак, узнай, сколько всего было вина».
Задача N19. «Один муж зашел в три церкви и просил Бога в первой: «Подай мне столько, сколько у меня есть, и дам я Тебе двадцать пять дахеканов». И во второй церкви так же просил он и дал двадцать пять дахеканов, так же и в третьей, и ничего у него не осталось. Итак, узнай, сколько у него прежде было».
Задача N22. «Фараон, царь Египта, праздновал день своего рождения, и обычай был у него раздавать в тот день десяти вельможам, по достоинству каждого из десяти, сто карасов сдобренного ладаном вина. Итак, раздели это сообразно достоинству всех десяти».
Читатель, пожелавший стать на время учеником Ширакаци, должен попытаться решать задачи, не прибегая к привычной нам арифметической и алгебраической символике.
Правильные же ответы – в статье «Вопросы и решения…», 1918, на русском языке. Публикация и введение академика И. А. Орбели.
армянский географ, картограф, историк, астроном, продолжатель работ Мовсеса Хоренаци
Биография
Точное место рождения Ширакаци не известно. Предположительно он родился в Ширакаване или в деревне Ананиа области Ширак вблиз Ани. Его отца звали Ованес, и, предположительно, он принадлежал к роду Камсаракан или Арцруни - правителей этой области. Считается, что первоначальное образование он получил в монастыре Дпреванк, где с ранних лет изучал математику.
Своё образование Ширакаци продолжил в византийском Трапезунде, где он в течение восьми лет был учеником известного греческого ученого Тикия. Примерно в 651 году Ширакаци вернулся в Армению, где открывал школы, преподавание в которых велось на основе квадривиума.
Труды
«Ашхарацуйц»
Ширакаци составил «Географический атлас мира» («Ашхарацуйц»), в котором содержатся подробные сведения об исторической географии Армении - здесь наряду с географическими и картографическими сведениями, касающимися стран Азии, Европы и Ливии (Африка), подробно описывается исторически сложившееся административно-политическое состояние территории древней и раннесредневековой Армении в границах Великой Армении и находившейся к западу от неё Малой Армении.
«Космография и календарь»
Труды
Перу армянского ученого принадлежит более 20 работ по арифметике , теории летосчисления, космографии и географии :
- «Математика Анании Ширакаци - о весах и мерах»
- «Вопросы и решения» (сборник арифметических задач)
- Трактат о календаре и космографии
- «География»
Учебник по арифметике «Вопросы и решения» является одним из древнейших дошедших до нас трудов по арифметике , включает материал по искусству счисления в виде таблиц . Он стал значительным вкладом в развитие математического образования .
«Космография и календарь»
Ширакаци является также автором труда из 48 глав «Космография и календарь», в котором рассматриваются вопросы астрономии , метеорологии и физической географии . Ширакаци сравнивал структуру мира с яйцом (Земля - желток, атмосфера - белок, небосвод - скорлупа) и пытался определить расстояние до Солнца и Луны. Вместе с тем, он верно считал Млечный путь скоплением звёзд, а Луну - тёмным телом, лишь отражающим солнечный свет. Писал о шарообразности Земли .
См. также
Напишите отзыв о статье "Анания Ширакaци"
Примечания
- // Православная энциклопедия . - М ., 2000. - Т. 2 . - С. 224 .
- . - М .: Наука, 1984. - Т. 2. - С. 296-299.
- Michael E. Stone. . - Society of Biblical Lit, 2013. - P. 684. - (Early Judaism and its literature, 38).
- Р. Хьюсен, «», Isis, vol. 59, No. 1, (Spring, 1968), p. 34-35
- Wayne Orchiston, David A. Green, Richard Strom.
New Insights From Recent Studies in Historical Astronomy: Following in the Footsteps of F. Richard Stephenson: A Meeting to Honor F. Richard Stephenson on His 70th Birthday. - Springer, 2014. - Vol. 43. - P. 106-107. - (Astrophysics and Space Science Proceedings).
Оригинальный текст (англ.)
Generally, though perhaps unsurprisingly, less is known about the lives of the Georgian and Armenian astronomers than about their works. Without question, the most famous name of these is Anania Shirakatsi (Anania of Shirak), the seventh century Armenian astronomer and mathematician (see Fig. 3). Approximately two dozen of his works are extant. Anania wrote on a variety of astronomical, mathematical, geographical and calendrical topics, and is well known for his work on Armenian chronology.
- Анания Ширакаци - статья из Большой советской энциклопедии (3 издание).
- . / Под ред. В. Г. Панова. - 1993.
- Philip Wood. . - Oxford University Press , 2013. - P. 32.
- В. М. Варданян. (арм.) // Вестник общественных наук. - Ер. , 2013. - Թիվ 3 . - Էջ 16 .
- В. М. Варданян. (арм.) // Вестник общественных наук. - Ер. , 2013. - Թիվ 3 . - Էջ 17 .
- Р. Хьюсен, «», Isis, vol. 59, No. 1, (Spring, 1968), p. 40-41
- Ravi Agarwal, Syamal Sen. . - Springer, 2014. - P. 103. . (современный научный консенсус атрибутирует это открытие древнегреческим учёным VI века до н. э.)
Литература
- Анания Ширакаци. Космография. Пер., пред. и комм. К. С. Тер-Давтян и С. С. Аревшатяна. Ереван, 1962.
- Абраамян А. Г. Научные труды ученого VII в. Анании Ширакаци. Ереван, 1944.
- Абраамян А. Г. Таблицы лунного круга Анании Ширакаци. Ереван, 1965.
- Абрамян А. Г., Петросян Г. Б. Анания Ширакаци. Ереван, Из-во ЕрГУ, 176 с. 1970.
- Орбели И. А. Вопросы и решения вардапета Анания Ширакца, армянского математика VII века. В кн.: Орбели И. А. Избранные труды. Ереван, 1963, с. 512-531.
- Колчинский И.Г., Корсунь А.А., Родригес М.Г. Астрономы: Биографический справочник. - 2-е изд., перераб. и доп.. - Киев: Наукова думка, 1986. - 512 с.
Ссылки
- Р. Хьюсен , «», Isis, vol. 59, No. 1, (Spring, 1968), pp. 32–45. (англ.)
- С. Еремян ,
- . - СПб. , 1877. .
- д/ф (РТР , 2015), с 17 мин.
|
|||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Анания Ширакaци
– Ты ему вскружила совсем голову, зачем? Что ты хочешь от него? Ты знаешь, что тебе нельзя выйти за него замуж.– Отчего? – не переменяя положения, сказала Наташа.
– Оттого, что он молод, оттого, что он беден, оттого, что он родня… оттого, что ты и сама не любишь его.
– А почему вы знаете?
– Я знаю. Это не хорошо, мой дружок.
– А если я хочу… – сказала Наташа.
– Перестань говорить глупости, – сказала графиня.
– А если я хочу…
– Наташа, я серьезно…
Наташа не дала ей договорить, притянула к себе большую руку графини и поцеловала ее сверху, потом в ладонь, потом опять повернула и стала целовать ее в косточку верхнего сустава пальца, потом в промежуток, потом опять в косточку, шопотом приговаривая: «январь, февраль, март, апрель, май».
– Говорите, мама, что же вы молчите? Говорите, – сказала она, оглядываясь на мать, которая нежным взглядом смотрела на дочь и из за этого созерцания, казалось, забыла всё, что она хотела сказать.
– Это не годится, душа моя. Не все поймут вашу детскую связь, а видеть его таким близким с тобой может повредить тебе в глазах других молодых людей, которые к нам ездят, и, главное, напрасно мучает его. Он, может быть, нашел себе партию по себе, богатую; а теперь он с ума сходит.
– Сходит? – повторила Наташа.
– Я тебе про себя скажу. У меня был один cousin…
– Знаю – Кирилла Матвеич, да ведь он старик?
– Не всегда был старик. Но вот что, Наташа, я поговорю с Борей. Ему не надо так часто ездить…
– Отчего же не надо, коли ему хочется?
– Оттого, что я знаю, что это ничем не кончится.
– Почему вы знаете? Нет, мама, вы не говорите ему. Что за глупости! – говорила Наташа тоном человека, у которого хотят отнять его собственность.
– Ну не выйду замуж, так пускай ездит, коли ему весело и мне весело. – Наташа улыбаясь поглядела на мать.
– Не замуж, а так, – повторила она.
– Как же это, мой друг?
– Да так. Ну, очень нужно, что замуж не выйду, а… так.
– Так, так, – повторила графиня и, трясясь всем своим телом, засмеялась добрым, неожиданным старушечьим смехом.
– Полноте смеяться, перестаньте, – закричала Наташа, – всю кровать трясете. Ужасно вы на меня похожи, такая же хохотунья… Постойте… – Она схватила обе руки графини, поцеловала на одной кость мизинца – июнь, и продолжала целовать июль, август на другой руке. – Мама, а он очень влюблен? Как на ваши глаза? В вас были так влюблены? И очень мил, очень, очень мил! Только не совсем в моем вкусе – он узкий такой, как часы столовые… Вы не понимаете?…Узкий, знаете, серый, светлый…
– Что ты врешь! – сказала графиня.
Наташа продолжала:
– Неужели вы не понимаете? Николенька бы понял… Безухий – тот синий, темно синий с красным, и он четвероугольный.
– Ты и с ним кокетничаешь, – смеясь сказала графиня.
– Нет, он франмасон, я узнала. Он славный, темно синий с красным, как вам растолковать…
– Графинюшка, – послышался голос графа из за двери. – Ты не спишь? – Наташа вскочила босиком, захватила в руки туфли и убежала в свою комнату.
Она долго не могла заснуть. Она всё думала о том, что никто никак не может понять всего, что она понимает, и что в ней есть.
«Соня?» подумала она, глядя на спящую, свернувшуюся кошечку с ее огромной косой. «Нет, куда ей! Она добродетельная. Она влюбилась в Николеньку и больше ничего знать не хочет. Мама, и та не понимает. Это удивительно, как я умна и как… она мила», – продолжала она, говоря про себя в третьем лице и воображая, что это говорит про нее какой то очень умный, самый умный и самый хороший мужчина… «Всё, всё в ней есть, – продолжал этот мужчина, – умна необыкновенно, мила и потом хороша, необыкновенно хороша, ловка, – плавает, верхом ездит отлично, а голос! Можно сказать, удивительный голос!» Она пропела свою любимую музыкальную фразу из Херубиниевской оперы, бросилась на постель, засмеялась от радостной мысли, что она сейчас заснет, крикнула Дуняшу потушить свечку, и еще Дуняша не успела выйти из комнаты, как она уже перешла в другой, еще более счастливый мир сновидений, где всё было так же легко и прекрасно, как и в действительности, но только было еще лучше, потому что было по другому.
На другой день графиня, пригласив к себе Бориса, переговорила с ним, и с того дня он перестал бывать у Ростовых.
31 го декабря, накануне нового 1810 года, le reveillon [ночной ужин], был бал у Екатерининского вельможи. На бале должен был быть дипломатический корпус и государь.
На Английской набережной светился бесчисленными огнями иллюминации известный дом вельможи. У освещенного подъезда с красным сукном стояла полиция, и не одни жандармы, но полицеймейстер на подъезде и десятки офицеров полиции. Экипажи отъезжали, и всё подъезжали новые с красными лакеями и с лакеями в перьях на шляпах. Из карет выходили мужчины в мундирах, звездах и лентах; дамы в атласе и горностаях осторожно сходили по шумно откладываемым подножкам, и торопливо и беззвучно проходили по сукну подъезда.
Почти всякий раз, как подъезжал новый экипаж, в толпе пробегал шопот и снимались шапки.
– Государь?… Нет, министр… принц… посланник… Разве не видишь перья?… – говорилось из толпы. Один из толпы, одетый лучше других, казалось, знал всех, и называл по имени знатнейших вельмож того времени.
Уже одна треть гостей приехала на этот бал, а у Ростовых, долженствующих быть на этом бале, еще шли торопливые приготовления одевания.
Много было толков и приготовлений для этого бала в семействе Ростовых, много страхов, что приглашение не будет получено, платье не будет готово, и не устроится всё так, как было нужно.
Вместе с Ростовыми ехала на бал Марья Игнатьевна Перонская, приятельница и родственница графини, худая и желтая фрейлина старого двора, руководящая провинциальных Ростовых в высшем петербургском свете.
В 10 часов вечера Ростовы должны были заехать за фрейлиной к Таврическому саду; а между тем было уже без пяти минут десять, а еще барышни не были одеты.
Наташа ехала на первый большой бал в своей жизни. Она в этот день встала в 8 часов утра и целый день находилась в лихорадочной тревоге и деятельности. Все силы ее, с самого утра, были устремлены на то, чтобы они все: она, мама, Соня были одеты как нельзя лучше. Соня и графиня поручились вполне ей. На графине должно было быть масака бархатное платье, на них двух белые дымковые платья на розовых, шелковых чехлах с розанами в корсаже. Волоса должны были быть причесаны a la grecque [по гречески].
Все существенное уже было сделано: ноги, руки, шея, уши были уже особенно тщательно, по бальному, вымыты, надушены и напудрены; обуты уже были шелковые, ажурные чулки и белые атласные башмаки с бантиками; прически были почти окончены. Соня кончала одеваться, графиня тоже; но Наташа, хлопотавшая за всех, отстала. Она еще сидела перед зеркалом в накинутом на худенькие плечи пеньюаре. Соня, уже одетая, стояла посреди комнаты и, нажимая до боли маленьким пальцем, прикалывала последнюю визжавшую под булавкой ленту.
– Не так, не так, Соня, – сказала Наташа, поворачивая голову от прически и хватаясь руками за волоса, которые не поспела отпустить державшая их горничная. – Не так бант, поди сюда. – Соня присела. Наташа переколола ленту иначе.
– Позвольте, барышня, нельзя так, – говорила горничная, державшая волоса Наташи.
– Ах, Боже мой, ну после! Вот так, Соня.
– Скоро ли вы? – послышался голос графини, – уж десять сейчас.
– Сейчас, сейчас. – А вы готовы, мама?
– Только току приколоть.
– Не делайте без меня, – крикнула Наташа: – вы не сумеете!
– Да уж десять.
На бале решено было быть в половине одиннадцатого, a надо было еще Наташе одеться и заехать к Таврическому саду.
Окончив прическу, Наташа в коротенькой юбке, из под которой виднелись бальные башмачки, и в материнской кофточке, подбежала к Соне, осмотрела ее и потом побежала к матери. Поворачивая ей голову, она приколола току, и, едва успев поцеловать ее седые волосы, опять побежала к девушкам, подшивавшим ей юбку.
Дело стояло за Наташиной юбкой, которая была слишком длинна; ее подшивали две девушки, обкусывая торопливо нитки. Третья, с булавками в губах и зубах, бегала от графини к Соне; четвертая держала на высоко поднятой руке всё дымковое платье.
– Мавруша, скорее, голубушка!
– Дайте наперсток оттуда, барышня.
– Скоро ли, наконец? – сказал граф, входя из за двери. – Вот вам духи. Перонская уж заждалась.
– Готово, барышня, – говорила горничная, двумя пальцами поднимая подшитое дымковое платье и что то обдувая и потряхивая, высказывая этим жестом сознание воздушности и чистоты того, что она держала.
Наташа стала надевать платье.
– Сейчас, сейчас, не ходи, папа, – крикнула она отцу, отворившему дверь, еще из под дымки юбки, закрывавшей всё ее лицо. Соня захлопнула дверь. Через минуту графа впустили. Он был в синем фраке, чулках и башмаках, надушенный и припомаженный.
– Ах, папа, ты как хорош, прелесть! – сказала Наташа, стоя посреди комнаты и расправляя складки дымки.
– Позвольте, барышня, позвольте, – говорила девушка, стоя на коленях, обдергивая платье и с одной стороны рта на другую переворачивая языком булавки.
– Воля твоя! – с отчаянием в голосе вскрикнула Соня, оглядев платье Наташи, – воля твоя, опять длинно!
Наташа отошла подальше, чтоб осмотреться в трюмо. Платье было длинно.
– Ей Богу, сударыня, ничего не длинно, – сказала Мавруша, ползавшая по полу за барышней.
– Ну длинно, так заметаем, в одну минутую заметаем, – сказала решительная Дуняша, из платочка на груди вынимая иголку и опять на полу принимаясь за работу.