Голод семья и брак историко социологический анализ. Исторические этапы развития семьи. Семья как малая социальная группа

УО «БЕЛОРУССКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ПЕДАГОГИЧЕСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ» ИМЕНИ М. ТАНКА

РЕФЕРАТ

по курсу «Психология высшей школы»

по теме №

Голод С.И. «Семья и брак: историко-социальный анализ»

Студентки магистратуры 1 группы

Дунай Юлии Андреевны

Научный руководитель:

д-р психол. наук, проф.

Л.А. Кандыбович

Минск, 2008

Введение

Глава 1. Исторические типы брака

Глава 2. Моногамная семья: кризис или эволюция?

2.1. Патриархальный тип семьи

2.2. Детоцентристский тип семьи

2.3. Супружеский тип семьи

Заключение

Список литературы

ВВЕДЕНИЕ

В последние время значительно возросло внимание к проблемам брака и семьи. Семья – главный институт общества. В свою очередь институт семьи включает множество более частных институтов, а именно институт брака, институт родства, институт материнства и отцовства, институт собственности, институт социальной защиты детства и опеки и другие.

Брак – институт, регулирующий отношения между полами. В обществе сексуальные отношения регулируются комплексом культурных норм. Конечно, половые отношения могут происходить вне, брака, а сам брак может существовать и без них. Однако именно брак в человеческом обществе считается единственно приемлемой, социально одобренной и закрепленным законом формой, не только разрешенных, но обязательных сексуальных отношений супругов.

Вступление в брак, рождение и воспитание детей, создание крепкой семьи - дело отнюдь не такое простое. Успешно решать эту задачу большой общественной значимости может лишь тот, кто вступает в брак с сознаем своей огромной ответственности.

Усиленное общественное внимание к семье и браку связано с современным демографическим развитием. Говоря о демографическом развитии общества, не имеется в виду лишь простой рост населения. Важно, чтоб он сопровождался положительными качественными сдвигами, чтоб возрастал общий культурный уровень населения, что в свою очередь благоприятствует высокому уровню воспитания детей. В ряду причин усиленного внимания к проблемам семьи, находится стремление общества искоренить такие негативные социальные явления, как преступность наркомания, самоубийства. Так как на развитие тех или иных качеств личности играет семья.

В ходе культурно-исторического развития изменялась не только форма семейно-брачных отношений, но и само содержание этих отношений, в частности, между мужем и женой. С возникновением моногамии это изменение в большей степени носило качественный характер. Рассмотрение причин возникновения тех или иных форм брака представляет интерес для культурно-исторического анализа, рассмотрения причин кризиса семьи в настоящее время.

ГЛАВА 1. ИСТОРИЧЕСКИЕ ТИПЫ БРАКА

В истории человечества существовали иногда одновременно, но в разных местах, четыре системы брачных отношений:

- групповой брак – брачный союз нескольких мужчин и женщин (повсеместно был распространен в первобытном обществе);

- полигиния – один мужчина и несколько женщин (этот тип особенно присущ скотоводам-кочевникам);

- полиандрия – один женщина и несколько мужчин (крайне редкий случай, существовавший у одного из народов Индокитая);

-моногамия – один мужчина и одна женщина (преобладающая форма брака у земледельческих народов).

Моногамия встречается в двух формах: пожизненная и допускающая развод, или легко разводимая. Неполная семья (один родитель с детьми) встречались крайне редко .

Согласно обычаю заключения браков они делятся на эндогамные и экзогамные . При эндогамии выбирается только из той группы, к которой относится сам вступающий в брак. Экзогамия предполагает выбор брачного партнера в чужой группе.

Одним из критериев типологии семьи выступает неравенство супругов. Неравный брак подразумевает, что супруги различаются по какому-либо значимому признаку: общественному положению, возрасту, доходу. Так называемый статусный брак предполагает преимущества выбора брачных партнеров для занимающих высшие ступеньки в социальной иерархии. Отсюда возникает понятие “неравный брак”. В кастовом, сословном и отчасти классовом обществах неравные браки запрещались в тех случаях, когда они угрожали стабильности социальной иерархии. По существу, это возвращение к принципу эндогамного брака, разрешающего заключать союзы только в пределах своей группы – рода, племени, сословия, касты.

Другим критерием классификации выступает плата за брак. Институт покупного брака возник на заре истории одновременно и внутри группового брака, когда женщина была вовлечена в обменный процесс в качестве товара. Две группы обменивались “подарками” которым могла служить женщина. Родственники женщины “дарили” родственникам мужчины его будущую супругу в обмен на равноценные услуги и помощь, которые обязывались вторые первым. Раннюю форму покупного брака можно назвать дарообменной.

Практика покупного брака повлекла за собой оживление таких обычаев, как похищение невест, нередко чисто символическое, на белом скакуне, с гиканьем и свистом. В Южной Америке похищенную невесту даже завертывали в ковер или мешок, подчеркивая якобы ее несогласие вступать в брак. При похищении невесты у разных народов практиковались разные обычаи. Например, у древних галлов этим занимались женщины – родственницы жениха. Батаки с Суматры обязательно оставляли в доме похищенной знак – одежду или оружие, иначе брак считался незаконным. Узаконивание брака после умыкания обычно сводилось к выплате выкупа и чисто символическому бою за честь похищенной невесты и ее родителей.

Особой разновидностью платного брака считается священный брак . В своей книге “Золотая ветвь” Джеймс Фрезер приводит множество доказательств тому, что обычай выдавать девиц замуж за богов-покровителей, был широко распространен у многих древних народов. Так, индейцы Перу выдавали 14- летнюю девушку замуж за камень, по форме напоминающий человека и почитавшийся в качестве бога. В брачной церемонии, длившейся три дня, принимало участие все племя. Девушка должна была хранить свою девственность и приносить богу-мужу жертвы от имени соплеменников, которые оказывали ей величайшее почтение. Кенийское племя кикуйю поклонялось речной змее, поэтому через каждые несколько лет молодую девушку выдавали замуж за бога-змея.

Священный брак являлся столь распространенным, что его сюжет вошел в народные сказки практически всех народов Земли. Это разнообразные сказки о том, как некий город или поселение находилось во власти многоголового змея или дракона, и его жители вынуждены были отдавать ему в жены молодых девушек, пока не появлялся герой, не освобождал девицу и город. На Мальдивских островах каждый месяц жители бросали жребий, кому на сей раз отдавать свою дочь морскому джинну. Цель священного бракосочетания – откупиться от богов (добрых и злых), вызвать плодородие виноградных лоз, призвать на землю дождь, получить помощь в охоте или спасти племя от какой- либо беды.

В отличие от древних форм покупного брака, осуществлявшихся в виде эквивалентного дарообмена, более поздние его формы, особенно в эпоху патриархата, проявлялись в форме неравного дарообмена . Господствующий пол, т. е. мужчина, преподносил невесте более дорогие подарки, чем получал от нее, - соответственно своему привилегированному положению, размеру богатства и политической власти. Неравенство, собственно говоря, и делает покупной брак в точном смысле покупным. Брак превращается в объект купли – продажи. Утверждение частной собственности превратило брак в коммерческую сделку. Размеры прав мужа на обладание женой делаются прямо пропорциональными величине выкупа, уплаченного за нее. У нубийских арабов число дней в неделе, в течение которых жена сохраняла верность мужу, зависела от числа голов скота, уплаченного за нее.

С тех пор можно говорить о новой форме покупного брака – выкупном браке . Церемония бракосочетания намного усложнилась, она стала формализованной. Устной договоренности молодых людей или их родителей было уже недостаточно. В формализованном браке требовались свидетели, а церемония бракосочетания проходила публично.

Покупной брак перестал быть делом только брачующихся, превратившись в часть родоплеменных мероприятий. На мусульманском Востоке возникла новая форма покупного брака – калымный брак . Калым – выкуп за невесту, первоначально выплачивался роду, а позднее – родителям в качестве компенсации за потерю работницы.

Согласно традиции, калым считается знаком уважения к невесте и ее родне. Но он воспринимается и как составная часть рыночной экономики и таким образом формирует новое явление – брачный рынок. Одним из предшественников брачного рынка надо считать существовавший в древнем Вавилоне обычай, именуемый на современном языке брачным аукционом. В отличие от калыма здесь имело место перераспределение денег, полученных за красавиц, в пользу девиц, обделенных привлекательностью. Таким образам все они оказывались замужними.

Брак по расчету зародился еще на заре человечества, когда люди заключали браки, чтобы обеспечить союзы между племенами или с другими полезными целями. В дальнейшем правители древних стран отдавали своих дочерей и родственниц в жены правителям других стран, чтобы получить, политические или дипломатические выгоды, укрепить межгосударственный союз, повысить свой статус и т. д. Со временем мотивы брака менялись, но его сущность оставалась прежней. В нем отсутствовала эмоциональная составляющая, чувство взаимной любви. Брак по расчету – противоположность браку по любви.

В дореволюционной России высокий уровень брачности среди основной части населения, крестьянства во многом объяснялся экономическим образом. Крестьянский парень до женитьбы в деревне всерьез не воспринимался; он не имел голоса в семье, на крестьянском сходе; деревню ему не разрешали покинуть даже на короткий срок. Только после свадьбы он становился полноправным членом семьи и “мира” – сельской общины, обладателем прав и обязанностей полноценного члена крестьянской общества. Аналогичным было положение незамужних крестьянских девушек. Таким образом, невозможность холостой жизни земледельца объясняется материальной необходимостью.

Экономическая и морально-этическая необходимость заставляла крестьян жениться при первой же возможности, делая безбрачие практически невозможным. Именно это заставило многих исследователей крестьянской жизни сделать вывод, что такой брак – хозяйственная сделка, а не взаимная склонность.

Другая причина брака по расчету – желание избежать службы в армии .

ГЛАВА 2. МОНОГАМНАЯ СЕМЬЯ: КРИЗИС ИЛИ ЭВОЛЮЦИЯ?

Не могут не вызвать удивление панические разговоры отечественных демографов и социологов по поводу кризиса семьи. Чем же подпитывается такой пессимизм? Как правило, на протяжении последнего столетия ссылаются на одни и те же факторы: увеличивается число одиноких мужчин и женщин, растет количество разводов, снижается уровень рождаемости, становится больше «неполных» семей, интенсифицируются внебрачные связи и т. д.

Рост числа разводов , по убеждению Голода С.И., не в последнюю очередь предопределен переходом от «сватовства» как способа заключения брака к индивидуальной избирательности, или в более широком плане - к принципиально иному типу семейных отношений. Свобода выбора партнера имплицитно подразумевает и свободу расторжения супружества, если оно складывается неудачно.

Факт снижения деторождения , таким образом, несомненен. Чем же это объяснить? Подавляющее большинство исследователей связывают падение рождаемости с резким ухудшением социально-экономической ситуации в стране. И в этом есть доля истины.

Однако перечисленные выше процессы, по мнению Голода С.И., по преимуществу обусловлены историческим типом семьи.

Еще в начале 80-х годов им была высказана гипотеза о наличии трех идеальных исторических типов моногамии (см.: Голод С. И. Стабильность семьи: социологический и демог­рафический аспекты. Л., 1984). В 90-е гг. немного­численные демографы и социологи стали разрабатывать кон­цепцию многообразия семейных типов. Голод С.И. пишет: «Главное - признание множественности идеальных типов се­мьи и фактического разнообразия их форм».

Анализ семьи, как любой системы, имеет два вектора: один направлен на раскрытие внутреннего механизма ее функционирования и взаимодействия элементов; другой - в окру­жающий семью мир, взаимодействие с которым составляет ее внешнее функционирование.

Перенос исследовательского фокуса на собственные закономерности поставил задачу нетрадицион­ного определения понятия «семья».

Семья - это совокупность индивидов, состоящих по меньшей мере в одном из трех видов отношений: кровного родства (брат - брат, брат - сестра и т. п.), порождения (родители - дети), свойства (муж - жена). Характер названных отношений (грубо говоря, авторитарный-эгалитарный) может, по убеждению Голода С.И., служить критерием, определяющим этап развития моногамии. Следуя этой логике, можно сконструи­ровать три идеальные исторические типа семьи : патриархальный (или традиционный), детоцентристский (или современный) и супружеский (или постсовременный).

Однако, история знает и эпоху матриархата, когда в древнем обществе главенствующее положение занимала женщина, и на то были свои особые причины. Когда было наложено жесткое табу на кровосмешение, образовался род, как новая форма семьи, в основу которой был положен принцип родства по материнской линии. Ввиду того, что мужья и жены были общими, отцовскую линию проследить было фактически невозможно, и поэтому действительно кровными родственниками можно признать было только мать и ее детей, которые оставались при ней и составляли ее, материнский, род .

В период матриархата наследование всегда шло по женской линии, а в брачных соглашениях собственность жениха часто передавалась во владение невесты. Многие фараоны женились в связи с этим на своих сестрах и даже дочерях, так как это помогало сохранить трон, династию и наследство.

Так Клеопатра (69 – 30 гг. до н. э.) сначала была женой своего старшего брата, затем после его смерти, – супругой младшего брата. Каждый этот брак давал им право владеть Египтом.

Приведем слова Ф. Энгельса: «Ниспровержение материнского права было всемирно историческим поражением женского пола. Муж захватил бразды правления и в доме, а жена была лишена своего почетного положения, закабалена, превращена в рабу его желаний, в простое орудие деторождения» .

С появлением частной собственности женщина становится бесправной домашней прислугой с многочисленными хозяйственными обязанностями, она не может даже распоряжаться личным имуществом без разрешения мужа, а в случае его смерти власть в доме переходила к сыну.

По свидетельствам историков, женщина могла делить с мужем ложе, но не трапезу. В Древней Греции красивая женщина стоила несколько голов рогатого скота .

2.1. ПАТРИАРХАЛЬНЫЙ ТИП СЕМЬИ

Наиболее архаичный тип семьи - патриархальный. Он опи­рается на зависимость жены от мужа и детей от родителей. Этот тип возник в результате ниспровержения материнского права. Одной из иллюстраций перехода от материнского к от­цовскому счету родства может послужить обычай «кувада» (от франц. cuvade - высиживание яиц), обнаруженный у при­митивных племен Африки. После разрешения от бремени женщина сразу же приступает к повседневной деятельности, мужчину же укладывают в постель. Он имитирует схватки и послеродовую слабость, за ним тщательно ухаживают. Отец, таким образом, демонстрирует свою решающую роль в вос­производстве потомства.

Главенство мужа, в частности, проявляется в том, что в его руках сосредоточены экономические ресурсы и принятие основных решений. В соответствии с этим и произошло жест­кое закрепление внутрисемейных ролей.

Было бы большим упрощением полагать, что изживание экономических и нрав­ственных приоритетов главы семейства и сопутствующих обы­чаев происходит с легкостью. Наиболее рельефно проступают следы классической формы традиционной семьи в среднеазиатском регионе. У коренного населения об­наруживаются древние обычаи. Скажем, до сих пор в ходу (в основном, правда, в сельской местности) обряд публичной демонстрации простыни после первой брачной ночи.

В России патриархальные принципы, хотя и не в столь от­кровенной форме, также живучи. Напомню две патрилинейные традиции: невестка меняет свою родовую фамилию на фамилию мужа; при названии новорожденного используется реестр семейных имен.

Другая центральная ось семьи: отношения родители - дети. В традиционной семье на протяжении многих лет гос­подствовала абсолютная родительская власть и авторитарная система воспитания.

В отношениях порождения, нет сомнения, осталось мень­ше ритуалов, чем в супружеских отношениях. И, тем не ме­нее, один из обычаев довольно устойчив - «сватовство». У народов, исповедующих ислам, в большинстве случаев брач­ные договоры до сих пор заключаются между родителями; молодые люди становятся действующими лицами только после этого. Согласно мусульманским нормам, воля родителей - закон для детей, даже если она направлена против их интере­сов. Остается только удивляться наивности местных демог­рафов и этнографов, которые, прикрываясь сомнительным идеалом стабильности семьи, склонны защищать все без ис­ключения патриархальные предписания. Вот типичный пас­саж: «...направляя острие идейно-воспитательной работы про­тив купли-продажи невесты (калым), нельзя игнорировать связь этого обычая с элементами традиции уважительно под­чиненного отношения детей к старшим и особенно к своим родителям, с установками своеобразного укрепления семейно-брачных отношений и института семьи в целом».

Итак, смысл патриархальной моногамии упрощенно можно свести к двум принципам : жесткой половозрастной субор­динации и отсутствию индивидуальной избирательности на всех стадиях семейного цикла. Эти принципы в текущем сто­летии в разных национальных регионах с разной степенью интенсивности подвергаются пересмотру. И когда сегодня подчеркиваются кризисные явления, то, надо понимать, речь идет в первую очередь о традиционном типе семьи . На са­мом деле эмансипация женщин и все ей сопутствующие со­циально-экономические перемены подорвали (но не ликви­дировали) основы авторитарности, и как следствие - рост числа разводов, снижение уровня рождаемости, переоценка понятия «девственность» и т. п. Немало исследователей ус­мотрели в указанных тенденциях угрозу семье вообще и ста­ли активно призывать к реставрации патриархальности. Не стоит заблуждаться на этот счет: попытки реанимации ее как массовой формы обречены на провал.

2.2 ДЕТОЦЕНТРИЧЕСКИЙ ТИП СЕМЬИ

Со второй половины Х I Х века в Европе формируется детоцентристский тип семьи . Для него характерно возвышение роли частной жизни, чувственной стороны брака и интимности. Более или менее равноправные отношения между мужем и женой привели к появлению устойчивой зависимости экспрессивной удовлетворенности от супружества, с одной стороны, а с другой - к осознанию того, что сексуальность, практикуемая в границах брака, не сводима к деторождению. Все это наводит супругов на мысль о необходимости планировать время рождения детей и их количество. В силу этого ограничивается репродуктивный период непродолжительным временем (в пределах 5-10 лет) и рождение одного двух детей. Желанный ребенок превращается в объект родительской любви и стойкой привязанности. Тем самым канул в Лету обычай многодетности.

Решение о количестве детей принимают, по преимуществу, сами супруги. Возможности внешнего давления, как показывает практика, даже тщательно разработанные меры демографической политики (например, такой, как французская после второй мировой войны) предельно малы. Следует подчеркнуть, что детоцентристская семья по природе - малодетна.

В России поведение родителей, мотивированное интимно-эмоциональной привязанностью к детям, получило массовое распространение со второй половины 20 столетия. Даже в деревенской семье, где в недавнем прошлом детям не уделялось особого внимания, с 60-х годов многие родители, в том числе и те, кто сам окончил лишь начальную школу, мечтают дать детям максимально возможное образование. Дети, судя по высказываниям большинства опрошенных сельских жителей, - главный смысл семьи. Перемены в этом направлении подмечены и в среднеазиатском регионе. По наблюдению местного этнографа, в киргизской семье, сколь бы скромным ни был ее бюджет, изыскиваются средства на покупку одежды детям, посещение ими кино и т.п. Многие родители стремятся дать им образование и специальность.

Повышение материальных и духовных забот о детях - явление положительное. Однако гипертрофия долга, дополненная отходом от аскетической традиции, подчас приводит к противоположным результатам. Вредит и избыток нежности. Это можно наблюдать при изучении детей-невротиков. Согласно клиническим исследованиям, матери детей, страдающих неврозами, в отличие от матерей контрольной группы, реже общаются с ребенком на равных. Они навязывают ему свое мнение, не позволяя ребенку проявить самостоятельность.

Голод С.И. считает, что детоцентристский тип семьи - существенный шаг в эволюции моногамии. Лучшее доказательство этому, по мнению Голода С.И. - детальное рассмотрение характера супружеских отношений, а затем и отношений порождения.

Зарождение избирательности в предбрачный период предопределило новую семейную стратегию. Совместное проживание мужа и жены в условиях отсутствия ритуализированных ожиданий и однозначно закрепленных ролей требует адапта­ции их индивидуальных планов и поведенческих стереотипов относительно друг друга. Иначе говоря, должен возникнуть ряд тесно связанных между собой приспособительных отношений, каждое из которых в большей или меньшей (но непременно в значимой) степени оказывает воздействие на стабильность индивидуальной семьи. Исходя из эмпи­рических материалов Голода С.И. (опрос 1978,1981 и 1989 гг.), существует семь адаптационных ниш : духовная, психологическая, сексуальная, информационная, родственная, культурная и бытовая. Эти ниши имеют подвижную иерархизированную структуру, сдвиги в ней предопределяются стадией развития индивидуальной семьи. К примеру, в начальной стадии, т. е. в промежутке между вступлением в брак и рождением ребен­ка, иерархия такова: духовная, психологическая, сексуальная и культурная. На следующей стадии «культурная» вытесняет­ся «бытовой».

Между адаптационными нишами существует тесная связь . Словом, если отсутствует психологическая, бытовая или духовная совместимость, то трудно ожидать, скажем, сексуальной гармонии.

Более глубокий слой отношений в семье - интимность (intim - внутреннее), представляющая собой качественно иную близость, нежели адаптация. На инструментальном языке интимность - это взаимная симпатия, расположенность, признательность и эротическая привязанность мужа и жены, родителей и детей.

Казалось бы, если интимность, в самом деле, содействует супружеской удовлетворенности, то она, по всей вероятности, должна сопрягаться со всем адаптационным веером. И это действительно так. Данные опросов указывают на корреляционную зависимость параметра «интимность» по меньшей мере, от четырех составляющих синдрома: психологической, духовной, сексуальной и информационной. Стало быть, ценности адаптации и интимности не просто сосуществуют, а составляют единую структуру, объединяющую мужа и жену и по внешнему поведенческому периметру, и по внутриличностным каналам, образуя тем самым частный стиль жизни .

Из всего вышесказанного образ детоцентристской семьи кажется более привлекательным. Однако, в конечном счете, и в этой семье сковывается, ограничивается проявление личностного потенциала, что с наибольшей очевидностью проступает по линии родители - дети. Вместе с тем надо не забывать следующего. Здесь представлен идеальный тип, в реальной же практике его формы разнообразны.

2.3. СУПРУЖЕСКИЙ ТИП СЕМЬИ

В последние десятилетия наблюдается зарождение еще одного типа моногамии, который Голод С.И. условно назвалсупружеским . В такого рода семье стратегическое отношение оп­ределяется не родством (как в патриархальной) и не родительством (как в детоцентристской), а свойством. Понять это можно так. Норма семейной жизни меняется: родители в такой семье отказываются полностью подчинять собственные интересы интересам детей . Зафиксированное движение расценивается частью исследователей как одно из фундаментальных, определяющих лицо современной цивилизации.

Супружеская семья - исторически наименее стереотипизированное образование. Если иметь в виду зрелую ее стадию, то здесь открываются уникальные возможности для отхода от господства зависимых отношений и раскрытия деятельной палитры по всем структурным составляющим: муж - жена, родители-дети, супруги - родственники, дети - пра­родители. Иными словами, в границах одного семейного типа возникают разнообразные и богатые отношения между пола­ми и между поколениями, возможности индивидуальной са­мореализации для всех. Эта общая идея, чтобы быть адекватно воспринятой, требует уточнений.

Первое. Почему возлагаются особые надежды на супружество, разве в прошлом его не было? Да, не было. Само собой разумеется, супруги, т. е. муж и жена, по меньшей мере, в европейском цивилизованном обществе, составляли первооснову семьи. Но речь идет не о супругах, а о супружестве.

Супружество - это личностное взаимодействие мужа и жены, регулируемое моральными принципами и поддер­живаемое имманентными ему ценностями. В основе этого - неинституциональный характер связи и симметричность прав и ответственности обоих супругов. Это, кстати, и указывает на исторически недавнее происхождение данного феномена. В самом деле, принципы, лежащие в основе супружества, мог­ли практически реализоваться лишь в результате социальных сдвигов, сопровождавшихся индивидуализацией мужчин (рас­ширение избирательности, внутренней ответственности, уси­ление самоконтроля) и распространением обозначенных ка­честв на женщин, что было бы невозможно без их экономической и гражданской эмансипации.

Второе уточнение связано с дешифровкой ценностей пост­современной семьи. По-видимому, нет особой нужды дока­зывать общность «корней» детоцентристского и супружеского типа. Они базируются на одном и том же - институте ухажи­вания. Отсюда неудивительно и совпадение двух базовых цен­ностей - адаптационного синдрома и интимности. Вместе с тем между современным и постсовременным типами семьи есть и существенное различие . Например, где-то через десять-пятнадцать лет совместной жизни жена (муж) только собирается открыть рот, а муж (жена) может с большой достоверностью сказать, о чем пойдет речь. Этот мо­мент опасен: брачные партнеры хорошо адаптированы, а по­тому легко предсказывают реакцию другого, что открывает путь отчуждению. В детоцентристской семье рутинность не­редко способствует либо переносу акцента на отношения по­рождения, либо вовлечению одного из супругов (иногда и па­раллельно) в пьянство, наркоманию, сексуальный разврат. Все это, разумеется, чревато конфликтами и разводами.

В постсовременной семье вырабатывается антирутинный механизм - автономия.

Важно не забывать прописную истину: социализированный человек в каких-то пределах автономен, в техногенном мире всегда остается место для вариаций и самостоятельных решений. Чем выше уровень цивилизационно-культурного раз­вития общества, чем ярче член такого социума сознает себя как индивидуальность, тем насущнее его потребность в обо­соблении. Созвучная тенденция прослеживается и в семье. Здесь, в частности, автономность выражается в том, что ин­тересы каждого из супругов шире семейных, и круг значимого общения для каждого из них выходит за рамки супружества. Их эмоциональные устремления регулируются не столько обычаями, традициями и внешними предписаниями, сколько индивидуальными представлениями, эстетическим идеалом и нравственными ценностями.

Заключая рассмотрение имманентной базы постсовре­менного типа семьи, можно отметить взаимозависимость и взаимодополняемость механизмов устойчивости (адаптация, ин­тимность) и развития (автономия). И действительно, эмпирические данные Голода С.И. выявили тесную положительную связь между интимностью и автономией. Так, подавляющее большинство мужчин, достигших высокого уровня интимности, сообщили, что жены активно поощряют их своеобразие, лишь каждый десятый подчеркнул противоположное. Зеркальная картина получена при низкой интимности. Принципиально те же тенденции обнаружены у женщин: в первом варианте - 50% против 20, во втором - 4% против 80.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В данное время тема семьи до конца не изучена и полностью изучена быть не может, так как взаимоотношения в семье, проблемы, функции семьи изменяются с изменением социальной обстановки в стране, с изменением главных целей, стоящих перед обществом. Но главный вывод, с которым согласны социологи любого периода времени это то, что семья является основным фундаментальным институтом общества, придающим ему стабильность и способность восполнять население в каждом следующем поколении. Роль семьи не исчерпывается только воспроизводством населения, семья способствует развитию общества и его прогрессу.

УО «БЕЛОРУССКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ПЕДАГОГИЧЕСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ» ИМЕНИ М. ТАНКА

по курсу «Психология высшей школы»

по теме №

Голод С.И. «Семья и брак: историко-социальный анализ»

Студентки магистратуры 1 группы

Дунай Юлии Андреевны

Научный руководитель:

д-р психол. наук, проф.

Л.А. Кандыбович

Минск, 2008

Введение

Глава 1. Исторические типы брака

Глава 2. Моногамная семья: кризис или эволюция?

2.1. Патриархальный тип семьи

2.2. Детоцентристский тип семьи

2.3. Супружеский тип семьи

Заключение

Список литературы

ВВЕДЕНИЕ

В последние время значительно возросло внимание к проблемам брака и семьи. Семья – главный институт общества. В свою очередь институт семьи включает множество более частных институтов, а именно институт брака, институт родства, институт материнства и отцовства, институт собственности, институт социальной защиты детства и опеки и другие.

Брак – институт, регулирующий отношения между полами. В обществе сексуальные отношения регулируются комплексом культурных норм. Конечно, половые отношения могут происходить вне, брака, а сам брак может существовать и без них. Однако именно брак в человеческом обществе считается единственно приемлемой, социально одобренной и закрепленным законом формой, не только разрешенных, но обязательных сексуальных отношений супругов.

Вступление в брак, рождение и воспитание детей, создание крепкой семьи - дело отнюдь не такое простое. Успешно решать эту задачу большой общественной значимости может лишь тот, кто вступает в брак с сознаем своей огромной ответственности.

Усиленное общественное внимание к семье и браку связано с современным демографическим развитием. Говоря о демографическом развитии общества, не имеется в виду лишь простой рост населения. Важно, чтоб он сопровождался положительными качественными сдвигами, чтоб возрастал общий культурный уровень населения, что в свою очередь благоприятствует высокому уровню воспитания детей. В ряду причин усиленного внимания к проблемам семьи, находится стремление общества искоренить такие негативные социальные явления, как преступность наркомания, самоубийства. Так как на развитие тех или иных качеств личности играет семья.

В ходе культурно-исторического развития изменялась не только форма семейно-брачных отношений, но и само содержание этих отношений, в частности, между мужем и женой. С возникновением моногамии это изменение в большей степени носило качественный характер. Рассмотрение причин возникновения тех или иных форм брака представляет интерес для культурно-исторического анализа, рассмотрения причин кризиса семьи в настоящее время.
ГЛАВА 1. ИСТОРИЧЕСКИЕ ТИПЫ БРАКА

В истории человечества существовали иногда одновременно, но в разных местах, четыре системы брачных отношений:

Групповой брак – брачный союз нескольких мужчин и женщин (повсеместно был распространен в первобытном обществе);

Полигиния – один мужчина и несколько женщин (этот тип особенно присущ скотоводам-кочевникам);

Полиандрия – один женщина и несколько мужчин (крайне редкий случай, существовавший у одного из народов Индокитая);

Моногамия – один мужчина и одна женщина (преобладающая форма брака у земледельческих народов).

Моногамия встречается в двух формах: пожизненная и допускающая развод, или легко разводимая. Неполная семья (один родитель с детьми) встречались крайне редко .

Согласно обычаю заключения браков они делятся на эндогамные и экзогамные. При эндогамии выбирается только из той группы, к которой относится сам вступающий в брак. Экзогамия предполагает выбор брачного партнера в чужой группе.

Одним из критериев типологии семьи выступает неравенство супругов. Неравный брак подразумевает, что супруги различаются по какому-либо значимому признаку: общественному положению, возрасту, доходу. Так называемый статусный брак предполагает преимущества выбора брачных партнеров для занимающих высшие ступеньки в социальной иерархии. Отсюда возникает понятие “неравный брак”. В кастовом, сословном и отчасти классовом обществах неравные браки запрещались в тех случаях, когда они угрожали стабильности социальной иерархии. По существу, это возвращение к принципу эндогамного брака, разрешающего заключать союзы только в пределах своей группы – рода, племени, сословия, касты.

Другим критерием классификации выступает плата за брак. Институт покупного брака возник на заре истории одновременно и внутри группового брака, когда женщина была вовлечена в обменный процесс в качестве товара. Две группы обменивались “подарками” которым могла служить женщина. Родственники женщины “дарили” родственникам мужчины его будущую супругу в обмен на равноценные услуги и помощь, которые обязывались вторые первым. Раннюю форму покупного брака можно назвать дарообменной.

Практика покупного брака повлекла за собой оживление таких обычаев, как похищение невест, нередко чисто символическое, на белом скакуне, с гиканьем и свистом. В Южной Америке похищенную невесту даже завертывали в ковер или мешок, подчеркивая якобы ее несогласие вступать в брак. При похищении невесты у разных народов практиковались разные обычаи. Например, у древних галлов этим занимались женщины – родственницы жениха. Батаки с Суматры обязательно оставляли в доме похищенной знак – одежду или оружие, иначе брак считался незаконным. Узаконивание брака после умыкания обычно сводилось к выплате выкупа и чисто символическому бою за честь похищенной невесты и ее родителей.

Особой разновидностью платного брака считается священный брак. В своей книге “Золотая ветвь” Джеймс Фрезер приводит множество доказательств тому, что обычай выдавать девиц замуж за богов-покровителей, был широко распространен у многих древних народов. Так, индейцы Перу выдавали 14- летнюю девушку замуж за камень, по форме напоминающий человека и почитавшийся в качестве бога. В брачной церемонии, длившейся три дня, принимало участие все племя. Девушка должна была хранить свою девственность и приносить богу-мужу жертвы от имени соплеменников, которые оказывали ей величайшее почтение. Кенийское племя кикуйю поклонялось речной змее, поэтому через каждые несколько лет молодую девушку выдавали замуж за бога-змея.

Священный брак являлся столь распространенным, что его сюжет вошел в народные сказки практически всех народов Земли. Это разнообразные сказки о том, как некий город или поселение находилось во власти многоголового змея или дракона, и его жители вынуждены были отдавать ему в жены молодых девушек, пока не появлялся герой, не освобождал девицу и город. На Мальдивских островах каждый месяц жители бросали жребий, кому на сей раз отдавать свою дочь морскому джинну. Цель священного бракосочетания – откупиться от богов (добрых и злых), вызвать плодородие виноградных лоз, призвать на землю дождь, получить помощь в охоте или спасти племя от какой- либо беды.

В отличие от древних форм покупного брака, осуществлявшихся в виде эквивалентного дарообмена, более поздние его формы, особенно в эпоху патриархата, проявлялись в форме неравного дарообмена. Господствующий пол, т. е. мужчина, преподносил невесте более дорогие подарки, чем получал от нее, - соответственно своему привилегированному положению, размеру богатства и политической власти. Неравенство, собственно говоря, и делает покупной брак в точном смысле покупным. Брак превращается в объект купли – продажи. Утверждение частной собственности превратило брак в коммерческую сделку. Размеры прав мужа на обладание женой делаются прямо пропорциональными величине выкупа, уплаченного за нее. У нубийских арабов число дней в неделе, в течение которых жена сохраняла верность мужу, зависела от числа голов скота, уплаченного за нее.

С тех пор можно говорить о новой форме покупного брака – выкупном браке. Церемония бракосочетания намного усложнилась, она стала формализованной. Устной договоренности молодых людей или их родителей было уже недостаточно. В формализованном браке требовались свидетели, а церемония бракосочетания проходила публично.

Покупной брак перестал быть делом только брачующихся, превратившись в часть родоплеменных мероприятий. На мусульманском Востоке возникла новая форма покупного брака – калымный брак. Калым – выкуп за невесту, первоначально выплачивался роду, а позднее – родителям в качестве компенсации за потерю работницы.

Согласно традиции, калым считается знаком уважения к невесте и ее родне. Но он воспринимается и как составная часть рыночной экономики и таким образом формирует новое явление – брачный рынок. Одним из предшественников брачного рынка надо считать существовавший в древнем Вавилоне обычай, именуемый на современном языке брачным аукционом. В отличие от калыма здесь имело место перераспределение денег, полученных за красавиц, в пользу девиц, обделенных привлекательностью. Таким образам все они оказывались замужними.

Брак по расчету зародился еще на заре человечества, когда люди заключали браки, чтобы обеспечить союзы между племенами или с другими полезными целями. В дальнейшем правители древних стран отдавали своих дочерей и родственниц в жены правителям других стран, чтобы получить, политические или дипломатические выгоды, укрепить межгосударственный союз, повысить свой статус и т. д. Со временем мотивы брака менялись, но его сущность оставалась прежней. В нем отсутствовала эмоциональная составляющая, чувство взаимной любви. Брак по расчету – противоположность браку по любви.

В дореволюционной России высокий уровень брачности среди основной части населения, крестьянства во многом объяснялся экономическим образом. Крестьянский парень до женитьбы в деревне всерьез не воспринимался; он не имел голоса в семье, на крестьянском сходе; деревню ему не разрешали покинуть даже на короткий срок. Только после свадьбы он становился полноправным членом семьи и “мира” – сельской общины, обладателем прав и обязанностей полноценного члена крестьянской общества. Аналогичным было положение незамужних крестьянских девушек. Таким образом, невозможность холостой жизни земледельца объясняется материальной необходимостью.

Экономическая и морально-этическая необходимость заставляла крестьян жениться при первой же возможности, делая безбрачие практически невозможным. Именно это заставило многих исследователей крестьянской жизни сделать вывод, что такой брак – хозяйственная сделка, а не взаимная склонность.

Другая причина брака по расчету – желание избежать службы в армии .

ГЛАВА 2. МОНОГАМНАЯ СЕМЬЯ: КРИЗИС ИЛИ ЭВОЛЮЦИЯ?

Не могут не вызвать удивление панические разговоры отечественных демографов и социологов по поводу кризиса семьи. Чем же подпитывается такой пессимизм? Как правило, на протяжении последнего столетия ссылаются на одни и те же факторы: увеличивается число одиноких мужчин и женщин, растет количество разводов, снижается уровень рождаемости, становится больше «неполных» семей, интенсифицируются внебрачные связи и т. д.

Рост числа разводов, по убеждению Голода С.И., не в последнюю очередь предопределен переходом от «сватовства» как способа заключения брака к индивидуальной избирательности, или в более широком плане - к принципиально иному типу семейных отношений. Свобода выбора партнера имплицитно подразумевает и свободу расторжения супружества, если оно складывается неудачно.

Факт снижения деторождения, таким образом, несомненен. Чем же это объяснить? Подавляющее большинство исследователей связывают падение рождаемости с резким ухудшением социально-экономической ситуации в стране. И в этом есть доля истины.

Однако перечисленные выше процессы, по мнению Голода С.И., по преимуществу обусловлены историческим типом семьи.

Еще в начале 80-х годов им была высказана гипотеза о наличии трех идеальных исторических типов моногамии (см.: Голод С. И. Стабильность семьи: социологический и демог­рафический аспекты. Л., 1984). В 90-е гг. немного­численные демографы и социологи стали разрабатывать кон­цепцию многообразия семейных типов. Голод С.И. пишет: «Главное - признание множественности идеальных типов се­мьи и фактического разнообразия их форм».

Анализ семьи, как любой системы, имеет два вектора: один направлен на раскрытие внутреннего механизма ее функционирования и взаимодействия элементов; другой - в окру­жающий семью мир, взаимодействие с которым составляет ее внешнее функционирование.

Перенос исследовательского фокуса на собственные закономерности поставил задачу нетрадицион­ного определения понятия «семья».

Семья - это совокупность индивидов, состоящих по меньшей мере в одном из трех видов отношений: кровного родства (брат - брат, брат - сестра и т. п.), порождения (родители - дети), свойства (муж - жена). Характер названных отношений (грубо говоря, авторитарный-эгалитарный) может, по убеждению Голода С.И., служить критерием, определяющим этап развития моногамии. Следуя этой логике, можно сконструи­ровать три идеальные исторические типа семьи: патриархальный (или традиционный), детоцентристский (или современный) и супружеский (или постсовременный).

Однако, история знает и эпоху матриархата, когда в древнем обществе главенствующее положение занимала женщина, и на то были свои особые причины. Когда было наложено жесткое табу на кровосмешение, образовался род, как новая форма семьи, в основу которой был положен принцип родства по материнской линии. Ввиду того, что мужья и жены были общими, отцовскую линию проследить было фактически невозможно, и поэтому действительно кровными родственниками можно признать было только мать и ее детей, которые оставались при ней и составляли ее, материнский, род .

В период матриархата наследование всегда шло по женской линии, а в брачных соглашениях собственность жениха часто передавалась во владение невесты. Многие фараоны женились в связи с этим на своих сестрах и даже дочерях, так как это помогало сохранить трон, династию и наследство.

Так Клеопатра (69 – 30 гг. до н. э.) сначала была женой своего старшего брата, затем после его смерти, – супругой младшего брата. Каждый этот брак давал им право владеть Египтом.

Приведем слова Ф. Энгельса: «Ниспровержение материнского права было всемирно историческим поражением женского пола. Муж захватил бразды правления и в доме, а жена была лишена своего почетного положения, закабалена, превращена в рабу его желаний, в простое орудие деторождения» .

С появлением частной собственности женщина становится бесправной домашней прислугой с многочисленными хозяйственными обязанностями, она не может даже распоряжаться личным имуществом без разрешения мужа, а в случае его смерти власть в доме переходила к сыну.

В современной России варианты, как семейного благополучия, так и неблагополучия вообще. 1. Семьи с внешним (явным, открытым) семейным неблагополучием Отличительной особенностью этого типа семьи является то, что формы семейного неблагополучия имеют ярко выраженный характер, проявляющийся одновременно в нескольких сферах жизнедеятельности семьи (например, на социальном и материальном уровне). В...

... – итоговое число рождений в конце репродуктивного периода жизни. Среднее число детей в семье как показатель интенсивности деторождения позволяет оценивать уровень рождаемости в стране. Репродуктивное поведение личности и семьи испытывает воздействие текущих условий жизни и условий прошлых лет. Условия жизни непосредственно влияют на повседневные семейные ситуации, которые становятся условиями...

Основанием для многих периодизаций исторического развития семьи служит периодизация исторического развития общества. Здесь исторический тип семьи определяется конкретноисторическим типом общества: первобытная семья, античная семья, буржуазная семья и т.п. Но есть иные периодизации, в которых исторические этапы развития семьи связывают с возможностями осуществления внутренних отношений в семье. Так, в работе «Семья и брак: историкосоциологический анализ» СИ. Голод пишет: «Я склонен рассматривать семью как совокупность индивидов, состоящих, по меньшей мере в одном из трех видов отношений: кровного родства, порождения, свойства. Доминирование одного из названных отношений и его характер (от крайней формы половозрастной зависимости до соответствующей автономии) могут служить критериями, определяющими исторический этап эволюции моногамии» . Исходя из этой логики, СИ. Голодом и были смоделированы следующие исторические типы семьи: патриархальный, или традиционный, детоцентристский, или современный, и супружеский, или постсовременный. В настоящее время, подчеркивает автор, все эти виды функционируют параллельно, образуя широкий спектр типов семьи. По Голоду, наиболее архаичный тип семьи патриархальный: главные в семье кровнородственные отношения и явная зависимость жены от мужа, а детей от родителей. Власть мужа в семье определяется сосредоточением в его руках экономических ресурсов, собственности и принятием основных решений. В связи с этим происходит и жесткое закрепление половых ролей в семье.

Детоцентристская семья явление индустриального (буржуазного) общества. Здесь дети становятся главным смыслом семьи, жизни родителей. На их воспитание и обучение тратятся основные материальные и духовные ресурсы семьи. Возможности для самореализации супругов ограниченные, особенно для женщины. Женщина видится в основном как домохозяйка, занятая повседневным обслуживанием мужа и детей, или «второсортной» наемной силой на работе. Проблема «работадом» для женщины остается неразрешимым противоречием семейной жизни. Отсюда детоцентристская семья неуклонно движется к своему кризису, а на историческую арену выходит супружеская семья. Супружеская семья, по Голоду, семья будущего. Этот тип семьи утверждается уже сейчас. В супружеской семье главным является творческий союз мужчины и женщины, нацеленный на самореализацию каждого из них. Репродуктивная деятельность супругов только момент жизни этого творческого союза, важный, но не исчерпывающий всего его содержания. В целом проблемы исторической периодизации и тенденций развития семьи остаются дискуссионными, открытыми для новых гипотез и концепций.

Брак и семья

Семью создают отношения между супругами, а также отношения между родителями и детьми. Легитимным (общественным, узаконенным) признанием этих отношений является брак. Брак исторически обусловленная, санкционированная и регулируемая обществом форма отношений между полами, между мужчиной и женщиной, устанавливающая их права и обязанности по отношению друг к другу и детям, своему потомству. Иными словами, брак это традиционное средство формирования семьи и общественного контроля за ней, одно из орудий, путей, способов самосохранения и развития как самой семьи, так и общества. Как пишет СИ. Голод, одно из событий, радикально повлиявших на изменение качества семейных отношений, это автономизация брачности, сексуальности и прокреации (от лат. procreatio рождение, произведение на свет). Изменения в данной сфере уже нельзя понимать однозначно, как отклонение от нормы. Они должны рассматриваться скорее как признак существенных и необратимых эволюционных сдвигов в самом институте семьи. Таковы тенденции к снижению рождаемости, малодетности и сознательной бездетности, характерные для индустриально развитых стран. К числу подобных явлений можно отнести и массовое распространение добрачной практики сексуального поведения молодежи, по своим мотивам непосредственно не связанною ни с прокреативными, ни с брачными интересами . Одно из следствий этой тенденции рост доли добрачных зачатий нередко единственного ребенка. Часть этих зачатий приводит к браку и, вероятно, не сказывается негативно ни на супружестве, ни на родительстве. Другая часть порождает «материнские» семьи. Основное нормативное требование, предъявлявшееся к традиционной (патриархальной) моногамии, сводилось к непременной слитности и строго заданной последовательности брачности, сексуальности и прокреации. Сексуальные отношения до брака, рождение ребенка вне брака и самоценность сексуального общения мужа и жены считались нарушением социокультурных норм. К нарушителям этих обычаев применялись различные по жесткости санкции. Жесткость санкций поддерживала в обыденном сознании представления о брачности и «брачной» рождаемости как социальной норме. Поэтому человек (будь то мужчина или женщина), не состоящий в браке или не имеющий детей, ощущал свою ущербность. Можно, следовательно, заключить, что в этих условиях семья обладала монополией на регулирование сексуальных отношений и на воспроизводство детей. В новое время сначала постепенно, а с XX в. интенсивно переосмысляется значимость сексуальности. Вопервых, становится тривиальным понимание несводимости супружеской сексуальности к деторождению. Когда зачатие можно не только контролировать, но и осуществлять искусственно, сексуальность наконец стала полностью автономной. Освобожденная сексуальность стала свойством индивидов и их взаимоотношений друг с другом (Э. Гидденс). К этим же выводам приходят и демографы. При изучении современного прокреативного поведения они столкнулись с тем, что в современном браке на протяжении всего репродуктивного времени (границы которого расширились примерно до 35 лет) женщина могла бы родить десятьдвенадцать детей (эта величина получена в результате наблюдения за населением с самой высокой рождаемостью). Реально же европейская женщина рожает в среднем одногодвух. Причины этого «огромные перемены в структуре демографического поведения». Массовое репродуктивное поведение обособилось от полового и брачного, стало автономным. Во-вторых, сексуальность раздвигает границы своего распространения. Выходя за пределы брака, она приобретает в равной мере существенное значение как для мужчин, так и для женщин. Более того, происходит активная переориентация на возможность таких отношений вне института брака. Все названные перемены способствовали зарождению новой системы ценностей и отношений в сфере семьи и брака. Представляется, что произошедшие изменения являются радикальными и актуализируют проблему нахождения критерия, который позволил бы дать нравственную оценку практики человека в приватной сфере (СИ. Голод). Не менее существенные сдвиги характеризует процесс рождаемости: массовое зачатие ребенка до брака, рост внебрачных рождений определенное число женщин не воспринимает деторождение как исключительно брачный атрибут; более того, некоторые женщины удовлетворены отсутствием детей и считают бездетную семью идеальной ; до одной трети супружеских пар фактически бездетных считают рождение ребенка помехой супружеству по крайней мере в молодой семье; есть семьи, которые вообще не хотят иметь детей. Все это в целом говорит, что идет фундаментальный процесс, суть которого «автономизация супружеского, сексуального и прокреативного поведения» . В нем с социологической точки зрения обнаруживается неоднозначность, ненавязчивость, гибкость складывающейся новой нормативной системы брачного поведения. «Действительно, предпочтительно, но не обязательно вступать в брак; желательно иметь детей, но и бездетность не представляется аномальным состоянием. Не воспринимаются маргинальными дети, рожденные вне брака. Словом, современная нормативность, оставаясь общественным регулятором, в большей мере учитывает личностное своеобразие человека, чем нормативность традиционная» . Это касается и процесса выбора супруги (супруга), и отношения к разводу. В современных условиях наблюдается переход в выборе брачного партнера от «закрытой к открытой системе» ; развод превращается в атрибут брака . И то и другое явление не должны рассматриваться как кризис семьи и брака вообще и моногамии в частности. Семья и быт Быт представляет сферу социальной жизни, связанную с восстановлением жизненных функций человека, его работоспособности и творческой деятельности. Эта жизнедеятельность обеспечивается определенными формами и способами потребления и обслуживания, организацией и производством самих предметов потребления, а также конкретными формами социальных отношений. Основу быта и бытовых отношений составляют личное, семейное и общественное производство и потребление необходимых благ (Л.Т. Шинелева). Домашнее (семейное) хозяйство входит в сферу быта и составляет на современном этапе развития нашего общества его важнейшую часть. Оно является сферой человеческой деятельности, в которой на основе индивидуальных затрат труда и времени организуется вся система производства и потребления. За счет него осуществляются питание, стирка, уход за одеждой, помещением, уход за детьми и др. Домашний труд необходим для удовлетворения материальнобытовых нужд семьи, отдельного индивида, а подсобное хозяйство как разновидность домашнего труда представляет важный источник жизненных средств крестьян и значительной части семей рабочих и служащих. Домашний труд служит одной из важных сторон жизни человека и дополняет общественное производство предметов потребления и услуг, необходимых населению. В настоящее время в РФ основная тяжесть труда по удовлетворению потребностей ложится на плечи семьи и женщины, поскольку сфера оказания услуг и производства материальных благ, связанных с ними, существенно сократилась. Домашний труд обеспечивает производство предметов потребления или их доработку: приготовление пищи, ремонт одежды, обуви, белья и т.д. Другой частью домашнего труда является оказание услуг внутри семьи. Вместе с тем следует отметить и то, что домашний труд как труд, обособленный от общественного производства, возникает лишь в индустриальную эпоху. Он изначально здесь обесценен и рассматривается как неотъемлемая функция женщины. Этот труд не замечают экономисты (в статистике его нет); он не оплачен, а следовательно, не признан за труд и тем унижен. Он превращает женщин в придаток «семейного очага», занимает почти все их свободное время и требует огромных физических затрат. Тем самым он препятствует стремлению женщин к равенству и свободе (Л.Т. Шинелева). Тендерные исследования домашнего труда выявляют его как один из мощных источников низкого социального статуса женщин в целом. «Двойная нагрузка» (дом и работа) ставит заслон на пути полнокровной жизни женщины, ее самореализации не только в семье, но и вне ее. Загруженные домашними обязанностями по обслуживанию членов семьи и воспитанию детей, женщины вынуждены соглашаться на «второсортный» труд за пределами семьи. Проблема домашнего труда продолжает оставаться и по сей день одним из серьезных противоречий семейного быта, семейных отношений, источников конфликтов в семье.

Хотя сексуальность не обязательно связана с браком, брачно-семейные отношения существенно влияют на нее, равно как и на все прочие аспекты нашей жизни. В последнее время вышло несколько заслуживающих внимания отечественных работ по социологии брака и семьи , на которые мне хочется обратить внимание читателя.

Институт социологии РАН, которому только что исполнилось 30 лет, опубликовал второе, переработанное и дополненное издание учебного пособия "Социология в России" под редакцией В.А. Ядова (учебное пособие для вузов). В этой толстой (почти 700 страниц) книге, помимо краткой общей истории социологии в России (о чем есть много других работ), есть главы, посвященные отдельным отраслям и отделам социологии.

Для нашей проблематики особенно интересны главы "Социология пола и гендерных отношений" (Т. Гурко), "Социология семьи " (А. Клецин) и "Исследования демографических процессов и детерминации рождаемости" (О. Захарова). Психологи найдут нечто интересное также в главах В. Ольшанского "Личность в российской социологии и психологии" и Г. Андреевой "Социальная психология" (Галину Михайловну следует читать всегда, о чем бы она ни писала). Интересны и многие другие главы. Читать эту книгу подряд вряд ли возможно, но для справок она очень полезна.
Специально социологии семьи посвящено учебное пособие "Социология семьи " А.И. Антонова и В.М. Медкова (издательство МГУ, 1996, 303 стр). А. И. Антонов - один из ведущих отечественных специалистов в этой области знания. Учебное пособие содержит много интересных фактов, в том числе о сексуальном и репродуктивном поведении. Идеологически Анатолий Иванович - горячий защитник высокой рождаемости и многодетных семей. Вот только как это сделать?
Книга С.И. Голода "Семья и брак: историко-социологический анализ" (Санкт-Петербург, ТОО ТК "Петрополис", 1998, 272 стр.) написана с несколько других теоретических позиций. В 1960-е годы Сергей Исаевич был родоначальником советских сексологических опросов. Когда-то, после одной большой комсомольской конференции в Москве, покойный свердловский социолог Лев Наумович Коган посвятил ему такие стихи:
Кто был когда-то юн и молод,
Поймет, что значит в сексе Голод.
Ни антрекот, ни блин, ни кекс
Не утолят голодный секс.
В трудах А. Харчев, меру зная,
Уют семейный воспевает,
А Голод С., не зная мер,
Усердно хвалит адюльтер.
Оставил сектор нам в наследство
Идеи светлые свои:
По Харчеву - семья без секса,
По Голоду - секс без семьи .

Это была, конечно, шутка. Основоположник послевоенной советской социологии семьи А.Г. Харчев, начальник Голода, ничего не имел против секса , а Голод всегда уважал любовь и семейные ценности. С возрастом это уважение стало еще больше. Тем не менее в его книге есть и глава "Немоногамные модели брака и

Date: Tue, 30 Jan 2007 21:11:11 -0500
...Феминизм всегда складывался из двух компонентов - компонента освободительного, антиавторитарного и компонента сектантского, замешанного
на озлобленности и утробном женском шовинизме. Реалистичное женское движение, несомненно, должно выступать не с позиций реванша, а с позиции права, совершенно очевидно: некоторые активистки требуют не столько равенства, сколько "льготных условий", их претензий не удовлетворить ничем и никогда: малейший шаг назад тотчас оказывается на совести "обладателей фаллоса". Этого монстра надо представить грозным и смешным, одновременно свирепым, но трепещущим перед малейшим протестом, этаким колоссом на глиняных ногах, опасным своей силой столь же, сколь и слабостью...

Сексуальные трансформации и их влияние на судьбы женщин актуальны и для
нашей страны. Между тем отечественная литература по данной проблематике не
столь богата, как в странах Запада, и уж совсем незначителен добротный полевой материал. Исходя из последнего замечания, буквально пунктирно обозначу эмпирические закономерности, характеризующие эротику российского населения по преимуществу в гендерном разрезе...

Человек, 2006 № 6

СОВРЕМЕННАЯ СЕМЬЯ: МАЧИЗМ, ФЕМИНИЗМ, ТРИБАДИЗМ
Автор: С. И. Голод
В начале 60-х годов прошлого столетия известный американский социолог У. Гуд
подметил, прямо скажем, парадоксальный факт. Хотя в области социологии семьи
исследований проведено больше, чем в какой-либо другой значимой отрасли, лишь в немногих из них содержатся попытки теоретических осмыслений.
Нередко все сводится к разработке техники социальной инженерии с тем, чтобы
помочь людям решать те или иные практические задачи, к примеру, как избежать
супружеских конфликтов1. Надо, однако, помнить: эффективность рекомендаций
непосредственно сопряжена с наличием концептуальных разработок. В известной
мере развивает и дополняет высказанное соображение - особенно актуальное для
нашей проблематики - другой американский социолог П. Бергер. С его точки
зрения, специалисты настолько увлеклись методологическими вопросами, что
утратили всякий интерес к обществу. "В результате ни в одном аспекте социальной жизни они не могут найти ничего существенного, поскольку в науке, как в любви, концентрация на технике ведет к импотенции"2.

Исследователи во многих странах выражают обеспокоенность кризисным состоянием моногамии, ставя этот кризис в прямую зависимость от глобальных социальных изменений.

Трудно согласиться с негативной оценкой современного состояния семьи не только филистерами, но и социологами, демографами и психологами.
Стереотипы обыденного сознания мало соответствуют действительности. Институт семьи - о чем свидетельствует его многовековая история - оказался наиболее
стабильной общностью.

Спросим себя: чем подпитывается пессимистический настрой? На протяжении всего минувшего века в научной литературе ссылаются на одни и те же социальные факторы, лежащие на поверхности: увеличивается число одиноких мужчин и женщин, растет количество разводов, снижается уровень рождаемости, становится больше "неполных" семей, интенсифицируются сексуальные отношения вне института брака и т.п.

Голод Сергей Исаевич - доктор философских наук, главный научный сотрудник
Социологического института РАН, профессор Санкт-Петербургского государственного университета. Постоянный автор журнала.

1 Гуд У. Социология семьи // Социология сегодня. Проблемы и перспективы. М.,
1965. С. 194.

2 Бергер П. Приглашение в социологию. Гуманистическая перспектива. М., 1996.
С. 20.

В справедливости этих тенденций невозможно усомниться: в их пользу более чем
столетняя статистика3. И все же количественные ряды, сколь бы внушительными
они ни были, фиксируют лишь данность, не объясняя глубинных социальных
преобразований. Очевидно, отсюда, опираясь на тождественные показатели, к
примеру, рождаемости или повторных браков, одни специалисты интерпретируют
их как кризис моногамии4, другие - как ее трансформацию в сторону
акцентирования личностного своеобразия каждого из членов этого союза5.

Яркий образчик первой позиции - недопонимание имманентных закономерностей
эволюции моногамии - "круглый стол", организованный редакцией
"Социологических исследований"6. Здесь собрался, согласно словам ведущего -
профессора МГУ А. И. Антонова, - узкий круг единомышленников, который
декларирует "кризис семьи и депопуляцию как острейшую проблему современности". Мало того, по убеждению того же оратора, "новая демографическая ситуация превращает родительство в главную "профессию" страны". Надо признать, в этой негативистской атмосфере нашелся один трезвый голос - В. И. Переведенцева, который констатировал: "в довоенной России (имеется в виду Вторая мировая война. - С. Г.) люди считали, что они живут ради детей, ради того, чтобы их было больше, чтобы дети жили лучше, чем они сами. Это все исчезло. Исчезла старая патриархальная семья, одним из признаков которой была многодетность. Возникла новая, одной из главных признаков которой - малодетность".

Иная точка зрения отстаивается рядом отечественных и зарубежных социологов.
"Столь презираемая пригородная американская семья (нуклеарная. - С. Г.)
пятидесятых годов была на самом деле средоточением моральной жизни, потому
что американцы, не желая бороться, жертвовать собой или терпеть трудности ради своей страны или великого международного дела, часто готовы на это ради
своих детей... Многие проблемы современной американской семьи - высокий процент разводов, отсутствие родительского авторитета, отчужденность детей и т.д. - возникают именно из того факта, что отношение семьи к своим членам строится на строго либеральной почве"7. Принципиально те же тенденции констатирует и немецкий социолог У. Бек: "...если в 50-е и 60-е годы на вопрос: "Какую цель Вы преследуете в жизни?" - люди четко и ясно отвечали в категориях "счастливой" семейной жизни: построить собственный домик, купить автомобиль, дать детям хорошее образование, то к началу 90-х годов многие заговорили на другом языке - по необходимости неопределенном - о "самоосуществлении", "поисках идентичности", "развитии личных способностей""8.

Обсуждая представленные позиции, нельзя проигнорировать предсказание английского философа Б. Рассела, сделанное им еще в конце 20-х годов прошлого века: "патриархальная
3 См. напр.: Население России, 2001. Девятый ежегодный демографический доклад / Под ред. А. Г. Вишневского. М., 2002.

4 Антонов А. И., Борисов В. А. Кризис семьи и пути его преодоления. М., 1990.

5 Эволюция семьи и семейная политика в СССР/Ред. А. Г. Вишневский. М., 1992;
Голод СИ. Семья и брак: историко-социологический анализ. СПб, 1998.

6 Кризис семьи и депопуляция в России ("круглый стол") // Социол. исслед.,
1999. N 11. С. 50 - 57.

7 Фукуяма Ф. Конец истории и последний человек. М., 2005. С. 484 - 485.

8 Бек У. Общество риска: На пути к другому модерну / Пер. с немец. С.
Седельника и Н. Федоровой; послесл. А. Филиппова. М., 2000. С. 143.

Семья все еще сохраняет большое значение, хотя сомнительно, что так будет
продолжаться долго". И другой пассаж, впрочем, дополняющий первый: "...если
муж и жена хотят, чтобы их брак оставался счастливым, чтобы он был
общественно полезным, романтическая любовь должна исчезнуть, чтобы дать место более интимному (выделено мною. - С. Г.), более нежному и более реальному чувству"9.

Все изменения, которые так или иначе претерпела патриархальная (с мачистским
уклоном) семья, думающие исследователи связывают с нравственными преобразованиями, обусловленными в первую очередь широким женским
эмансипаторским движением, охватившим большинство индустриальных стран с конца XIX в.

Современным феминисткам преданность матери, семье и дому видится забавным
пережитком истории. Вместе с тем для своего времени подчинение культуре с
мужским доминированием было правильным, делало женщин счастливыми; сейчас
оно неприемлемо и представляет собой форму "ложного сознания". По мнению
этих теоретиков, вся предыдущая история была конфликтом "патриархальных"
обществ, в отличие от этого общества "матриархальные" якобы составляют им
жизненную альтернативу. Их даже не смущает невозможность подкрепить эту
гипотезу эмпирическими фактами, поскольку таких обществ практически не существует.

Не требует сколько-нибудь детальных доказательств, что все перечисленные (как, впрочем, и некоторые другие) традиции, обычаи и стереотипы были переосмыслены под влиянием сексуальной революции 60-х годов XX столетия. Как известно, революция способствовала демистификации эроса, превратив его в автономную (от матримониального и прокреативного поведения) сферу. Ныне экономически самостоятельная, политически равноправная женщина свободнее определяет и выстраивает свой этос, сексуальную идентичность и эротические предпочтения.

Переход от подчиненного положения к равному изначально предполагал обязательную мимикрию: мало победить мужчин, надо сделать это на их территории, признать единственно верным используемые ими методы.
Поскольку мужское остается эталоном, критерием "человеческого". Приходится
признать, что законы, установленные мужчинами, по сей день в силе, а значит,
априори неуместны жалобы на падение нравов, всеобщее растление, развал семьи.
Что же изменилось за последние несколько десятилетий?

Прежде всего покончено с терпеливым отношением женщин к насилию, страданию,
скуке, покончено и с безропотностью жен, стоически сносивших побои гневных
мужчин, наконец, покончено с культом односторонней верности, вынуждавшим
девушку всю жизнь отдавать себя одному-единственному мужчине. ___

9 Рассел Б. Брак и мораль. М., 2004/ Пер. с англ. Ю. Дубровина. С. 84, 153.

Феминизм всегда складывался из двух компонентов - компонента освободительного, антиавторитарного и компонента сектантского, замешанного на озлобленности и утробном женском шовинизме. Реалистичное женское движение, несомненно, должно выступать не с позиций реванша, а с позиции права, совершенно очевидно: некоторые активистки требуют не столько равенства, сколько "льготных условий", их претензий не удовлетворить ничем и никогда: малейший шаг назад тотчас оказывается на совести "обладателей фаллоса". Этого монстра надо представить грозным и смешным, одновременно свирепым, но трепещущим перед малейшим протестом, этаким колоссом на глиняных ногах, опасным своей силой столь же, сколь и слабостью.

Для прояснения картины обозначенных перемен остановлюсь по возможности кратко на обществе так называемого викторианского первородства - Англии.

В связи с интересом к публикации в стране американского исследования "Hite
report"10, редакцией журнала "Женское признание" ("Women"s Own"), имеющей 6
млн. подписчиков, было решено напечатать анкету, состоящую из 40 вопросов.
Респонденты возвратили более 10 000 анкет (многие из них были снабжены комментариями), из этой выборки случайным образом были отобраны 2289 штук.
Цель исследования - рассмотреть взаимосвязь переменных и выделить модели
женского сексуального опыта. Читательницы проявили достаточную степень
заинтересованности в проблеме и активное желание сотрудничать. По мнению
составителей отчета, общий тон писем отличался позитивным настроем, практически отсутствовали эксгибиционистские или экстремистские проявления.
Письма содержали немного откровенных феминистских заявлений, хотя некоторые
грешили неявно выраженной тенденцией (например, высказыванием против "сексуальной эксплуатации"). Часто поднимался вопрос о "нормальности" того
или иного действия. Проиллюстрирую эту мысль тремя цитатами из заметок,
оставленными респондентами: (1) "До недавнего времени я ничего не читала об
оральном сексе и думала, что только мы с мужем практикуем его, в результате
я испытывала чувство стыда"; (2) "Я очень рада, что вы затронули вопрос о
"стимуляции" оргазма. Я должна признаться, что мне думалось - я такая единственная"; (3) "Я пыталась убедить себя, что женский оргазм - это "миф",
но я знаю, что многие женщины испытывают оргазм часто. Я читала о фактах и
цифрах в "Hite Report", но все же средства массовой информации в целом заставляют меня сомневаться относительно моей сексуальности... (или мне так
кажется)"11.

Авторы опроса прекрасно понимали, что желание сотрудничать не обеспечивает
достоверность ответов, но оно указывает на наличие доброй воли, ибо анкета
анонимная, и посему акторы не заинтересованы по меньшей мере в намеренно
неверных ответах. Несмотря на неизбежные ограничения, все-та-

10 Hite Shere. The Hite report. A nationwide study of female sexuality.
N.Y., 1976.

11 Chester R. and Walker С Sexual experience and attitudes of Britain
women// Changing patterns in sexual behavior. L, 1979. P. 72 - 73.

Ки представляется вероятным, что полученный материал заслуживает внимания,
особенно в такой области, где имеется мало другой информации.

Остановлюсь лишь на главных показателях женской сексуальной практики. В
частности, на том, кто является дебютным партнером, и на частоте сношений.

90% всех респондентов заявили, что имеют сексуальные сношения только с
постоянным партнером и лишь 7% совмещают постоянного партнера с другим.
"Сожительствующие" женщины называют "постоянного" партнера в 94 случаях из
100, среди "не проживающих совместно" - 80% имели постоянного партнера; 11%
- постоянного и другого; у 7% контакты были кратковременными; у 3% - исключительно со "случайным" партнером.

Согласно полученным ответам, средняя частота сношений равнялась двум-трем
разам в неделю. Не удивительно, что "совместно проживающие" женщины называют
большую частоту, чем "не проживающие совместно" с партнером, которые, нередко жалуются на ограниченные возможности. При этом и те, и другие высказывают жалобы по поводу внешних препятствий к более частым сношениям (присутствие других людей, неудобные рабочие часы и т.п.).

Опубликованная десятилетием позднее книга английской писательницы Хелен Филдинг "Дневник Бриджит Джонсон", фигурировавшая в верхней части списка бестселлеров в Великобритании и США, свидетельствует о несомненном прогрессе феминизма. Бриджит можно считать "типичным представителем" своего поколения.
Эта независимая жительница Лондона и специалист в области телевидения начинает большинство записей в дневнике с указания своего веса - вездесущая статистика установила, что точно так же поступают три миллиона людей во всем мире, в том числе японцы, словенцы и финны.

Новый роман Х. Филдинг "Бриджет Джонс: На краю сознания" посвящен "всем
остальным Бриджит", которые с энтузиазмом восприняли подобное отождествление. От английских читательниц потребовалось определенная доля смелости: не каждая современная женщина готова признаться в том, что она, как и героиня романа, - убежденная противница брака, не доверяет тем, кто якобы счастлив в семейной жизни, тайно сохнет по принцу Уильяму и британскому премьер-министру Тони Блэру - "первому премьер-министру, которого вполне можно представить в качестве партнера для секса без принуждения". Непременные атрибуты жизни Бриджит и ее последовательниц - закадычные друзья, тонкое ощущение эпохи и бесконечный оптимизм.
Например, когда героиня книги оказывается в таиландской тюрьме, она отмечает в
дневнике положительные стороны этого поворота судьбы: "Во-первых, совершенно
не нужно тратить деньги; во-вторых, объем бедер наконец-то пришел в норму".

Недвусмысленно подтверждается справедливость положения У. Бека о том, что
90-е годы XX века семейные ценности изменили свой содержательный смысл:
превратились из чисто репродуктивного феномена в личностно-индивидуальную
ценность.

Сексуальные трансформации и их влияние на судьбы женщин актуальны и для нашей страны. Между тем отечественная литература по данной проблематике не столь богата, как в странах Запада, и уж совсем незначителен добротный полевой материал12. Исходя из последнего замечания, буквально пунктирно обозначу эмпирические закономерности, характеризующие эротику российского населения по преимуществу в гендерном разрезе.

В середине 1960-х годов мною были выявлены признаки отхода от "двойного"
сексуального стандарта в молодежной среде13. Предполагалась и дальнейшая
либерализация морали. Более поздние изыскания во многом подтвердили эти
экспектации. Причем среди девушек интенсивнее, чем среди юношей, росло число
лиц, оправдывающих практику вступления в сексуальные отношения, не сопрягаемую с браком или деторождением, и, напротив, уменьшение числа осуждающих. Говоря конкретнее, у первых позитивная оценка выросла с 38% до 80%, в то время как негативная снизилась с 30% до 3%; динамика показателей у вторых такова: 53% против 72% и 17% против 4%. Под влиянием приведенных индексов складывалось впечатление о торжестве единого стандарта в молодых поколениях.

Остановлюсь столь же бегло на сюжетах, касающихся "зрелой" сексуальности -
брачной и адюльтера. Что касается брачной, то здесь в процессе физической
близости супруги проявляют себя по одной из двух стратегических линий: либо
господства/подчинения, либо сотрудничества. Интерпретируя "Сонник" Артемидора, М. Фуко замечает: "Совокупление, с его несколькими позами и, главное, полюсами активности и пассивности, оказывается инстанцией, в гораздо большей степени сообщающей определенное качество половому акту, нежели тело с его различными частями и удовольствие с его качествами и интенсивностями"14. Иными словами, глубина и качество сексуальных переживаний каждого из партнеров зависит от меры их активности в половом акте. В патриархальной культуре инициативность (в том числе и в выборе позы) предписывалась исходя из общественного и семейного статуса, мужчине.
Какова сегодняшняя диспозиция? Согласно опросу, проведенному в Санкт-Петербурге
(1998 г.), более половины мужей (60%) акцентируют традиционную активность в
сексуальных контактах и только 2% открыто предпочитают держаться в тени (образно говоря, "позу лентяя"). Принципиально такой же расклад подтверждается и высказываниями жен - 63% против 4%. Одновременно каждая пятая женщина не скрывает свою инициативу в супружеской эротике; больше того, соглас-

12 Голод С. И., Кузнецова Л. В. Социальные проблемы сексуальности:
Аннотированная библиография (90-е годы XX столетия). СПб, 2002.

13 Голод С. И. Город меняет моральные нормы // Наука и техника [Рига], 1968.
N 11. С. 16 - 19.

14 Фуко М. История сексуальности - III: Забота о себе / Пер. с фр. Т. Н.
Титовой и О. И. Хомы. Под общ.ред. А. М. Мокроусова. Киев, М., 1998. С. 36.

Но информации мужей, эта цифра достигает 30%. "Викторианство" ("уважающая
себя дама не должна шевелить бедрами в постели") демонстрируют всего 7% петербурженок, с чем солидаризируются и того меньше их супругов - 5%.
Еще большая противоречивость мнений прослеживается в Туле (опрос 1999 г.).
Свою "исконную" роль отстаивают почти 80% туляков при фактическом отсутствии
индифферентных. Женщины, хотя и не волне разделяют такое мнение, в конечном
счете соглашаются с преобладанием активности мужей (70% к 3%). В супружеской
эротике деятельную позицию признала почти каждая пятая женщина и только 10
из 100 по-прежнему придерживаются "викторианской" практики.

Туляки, со своей стороны, оценивают роль женщин в сексуальных отношениях более оптимистично: 40% против 7%. Несмотря на некоторые разночтения, можно, не боясь ошибиться, утверждать, что в супружеских тендерных сексуальных сценариях и репертуаре не отмечено радикальных перемен. Вместе с тем некоторые сдвиги трудно проигнорировать: они, в частности, характеризуются подспудным вытеснением мужчин, с казалось бы, незыблемых природных позиций.
И эта тенденция будет разрастаться, правда, каковы ее пределы, сегодня не дано предугадать. Но одно понятно - трансформация необратима. Вот показательный образец перемен тендерного репертуара у юного информатора.
"Первый поцелуй был с мальчиком, который совершенно не умел целоваться. А у меня уже опыт был, девочки научили. Поэтому мальчика я научила целоваться тоже"15. Не подлежит ни малейшему сомнению и следующее - так как активность вознаграждается эротическим наслаждением, то последнее, в свою очередь, будет интенсифицировать конкуренцию между супругами за завоевание ведущих позиций.

Рост значимости в семье такого фактора, как супружество (в сравнении с кровным родством и порождением), т.е. практики совместной жизни мужа и жены, когда стирается различие между отношением к себе и отношением к другому, способствует монополизации "супружеской" сексуальности. От этой трансформации ожидается, что эротическая деятельность будет стремиться к растворению в границах брака, причем не только и даже не столько для обеспечения благополучия законного потомства, сколько во имя удовлетворения мужем и женою потребности в собственном наслаждении и индивидуальном счастье.

Необходимость быть аккуратным и сдержанным в прогнозах подтвердилась более
поздними полевыми материалами. Согласно опросу всех слоев и возрастов населения Санкт-Петербурга (1998 г.), в альтернативных связях состояли 34% респондентов, в соотношении мужчин и женщин 2 к 1. По Туле (1999 г.) охват "параллельными" сексуальными связями равен 27%; мужчины указывали на это обстоятельство в три раза чаще, чем женщины. Согласно данным наших соседей - фин-

15 Борисов С. Б. Латентные механизмы эротической социализации. Щадринск,
2000. С. 55.

Ских социологов - "за последний год (предшествующий опросу, т.е. 1992 г. -
С. Г.) 20% мужчин и 11% женщин, состоявших в парных отношениях, поддерживали
и параллельные контакты. Такие параллельные контакты наблюдаются уже на ранних этапах совместной жизни супружеской пары, причем зачастую их бывает сразу несколько... Для большинства людей идеальная форма сексуальной жизни -
последовательно полигамные отношения. Вопреки этому идеалу, около 3% акторов
(из выборки 800 мужчин и того же количества женщин) состояли в "открытых"
связях (swirming), где для обоих партнеров допустимо вступление в параллельные связи"16.

В мае 2006 г. вместе с тремя исследователями различных научных учреждений (А. Полеев, Ю. Ковальчук, М. Бутовская) я дал интервью женскому журналу "Glamour" по поводу сексуальной революции в западных странах и ее возможной реакции в России. Это издание опубликовало некоторые наши размышления по указанному поводу и привело результаты опроса 2,5 тыс. читателей (на сайте ) в возрасте от 18 до 35 лет. При откровенной нерепрезентативности полученного эмпирического материала (не вообще, но даже относительно английского журнала "Women"s Own"), он, тем не менее, четко констатировал практические изменения моральных взглядов на брак и эротику у массы молодых женщин. Вот лишь некоторые свидетельства, заставляющие по-новому взглянуть на проблему ценности замужества и ее связи с репродуктивной практикой. В ответ на вопрос: "Хотите ли Вы выйти
замуж?" получены следующие ответы:
45.6% - "считают, что кольцо на пальце значения не имеет";
40% - "предпочитают карьеру загсу";
14% - "ждут первого шага от партнера";
0,4% - "считают замужество главной целью жизни".
Конечно, не надо забывать о специфике читательской аудитории "Гламура".
И все же, даже с учетом этого фактора, мы столкнулись с многообразием женских
принципов, желаний и потребностей: с выбором между ценностями "традиционного" поведения - цель сексуальных отношений по преимуществу связана с семейным миром, его потребностями, с акцентом на женском счастье и любви - и, с другой стороны, с индивидуальным волеизъявлением, подспудно противопоставляемом всему "мелкому" и "пошлому", исключительной концентрацией на своей индивидуальности. И в самом деле, лишь 0,4% считают замужество (читай, деторождение) главной целью жизни, и еще 14% ждут первого шага от "господина"; тогда как 40%, т.е. почти каждая вторая женщина предпочитает, по меньшей мере, до поры до времени карьеру загсу.

И прочие вопросы в целом "работают" на тот же принцип - внушить женщине ее
равноправность, независимость и самоценность. Даже порой без учета (или,
более того, вопреки) ее специфичности и особливости, т.е. другой.

16 Kontula O., Haavio-Mannila E. Sexual Pleasures Enhancement of Sex Life in
Finland, 1971 - 1992. Dartmouth, 1995. P. 205.

Следующий вопрос поставлен так: "Изменяли ли Вы своему партнеру?" Сам по себе, признаюсь, вопрос, в лучшем случае, некорректный. В каком смысле "изменяли"? Речь, по-видимому, идет об адюльтере? Более половины опрошенных ответили на него отрицательно, 40% поклялись, что делали это "разок", 5% сослались на трудность выбора "между двумя любовниками" и еще 4% признались, что "занимаются этим постоянно". Последний ответ свидетельствует о том, что среди современной молодежи не перевелись беспринципные, прямо скажем, аморальные люди.

Секс для значительной части аудитории " Гламура" превратился в игру, в лучшем случае в поиск "дружеских" услуг (в моей классификации - в рекреационные отношения). На откровенный вопрос: "Через какое время после знакомства Вы готовы переспать с мужчиной?" - вот весьма "убогая" шкала ответов:
- самая представительная и "интеллектуальная" - 64% - "поступаю по ситуации";
три другие расположены в нескольких шагах друг от друга:
- "на первом свидании" - 15%;
- "через неделю" - 19%;
- "через три месяца" - 2%.
И только, как будто, дифференцирующим эту аудиторию явилось отношении в участии в "групповом" сексе (swirming):
53% - считают его "грязным занятием";
26% - при случае "участвуют в нем";
20% - "пробовали, но не хотят повторения";
1% - практикуют его постоянно.
Наш промежуточный вывод таков: обобщение собственных эмпирических данных и
зарубежных литературных источников показывает - не все так беспросветно в
приватном мире женщины, как заявлено теоретиками феминизма. Женщина, бесспорно, стала со второй половины XX столетия свободнее, раскрепощеннее по сравнению с недавним прошлым, но это лишь первые шаги: обретение искомого лица - путь сложный, противоречивый и, более того, до сих пор не до конца проясненный.

Сексуальная эмансипация женщин, будучи явлением многогранным, раскрепостила
ее биологическую потенцию, способствовала эротической открытости, раскованности, однако оказалась не в состоянии разрешить экзистенциальную проблему любви - сферы, где наиболее пронзительно высвечивается тендерное своеобразие. Женщина остается для мужчины "Другой" - угрозой, воплощением крайней опасности, с ней, по сути, можно объединиться только на мгновение.
Любящий мужчина жаждет общаться с женщиной, обладать ею (или отдаться ей),
но не отождествляет себя с нею, не мечтает стать такой, как она, усвоить ее
личностные смыслы. "Женщины всегда играли роль "других", теней, поныне выполняющих "тене-

Вую работу"". Они составляли предмет мужских страхов и мужских вожделений.
Они пугали мужчины в обличий ведьмы и шлюхи, они восхищали его в образе матери, хранительницы домашнего очага, и в образе "святой"17. С другой стороны: "Многие современные женщины, хотя и борются за свое человеческое достоинство, воспринимают эротическую жизнь как рабство. Именно поэтому им кажется унизительным лежать под мужчиной, ощущать в себе его половой член, от этого они становятся фригидными. Однако, если бы реальность была иной, то и символический смысл любовных жестов и поз воспринимался бы иначе.
Так, женщина, которая платит любовнику, которая чувствует себя выше его, может
гордиться своей полной пассивностью и считать, что она его порабощает, поскольку силы приходится тратить только ему"18. Неужели тупик? Отнюдь нет.
Понятно, что разорвать замкнутый круг, преодолеть отчуждение станет возможным тогда, когда индивид (любого пола) осознает "другого" как свою собственную инакость и когда на этой основе он/она попытается слиться с ним / с ней в единое целое, не утрачивая своеобразия.

Оплата сексуальной связи в различных ипостасях играет для женщины по преимуществу компенсаторную роль, снимает комплекс неполноценности. Обосновывая свое предположение, прокомментирую его фрагментом из рассказа известной шотландской феминистки Л. Брайан "На регулярной основе".
Повествование, замечу, ведется от имени потрясенного мужчины. Итак...

Впервые он встретил героиню на службе - в библиотеке.

"- Извините, - произнес голос, - я очень спешу. Не могли бы вы принять у меня книги...
- Я не работаю в абонементе. Сейчас позову мисс Педи... И тут я увидел Эмили. Мой взгляд скользнул от ее девичьих грудей к лицу с холодными глазами и коротко подстриженными жирными волосами. Сердце сделало сальто-мортале, а то, что ниже пояса, затвердело...
- Привет, - сказала она. - Меня зовут Эмили.
- Стивен, - ответил я.
- Стивен, - повторила она. Красивое имя..."19
Не без видимых колебаний Эмили назначила свидание молодому человеку. Встретились они несколько раз, а затем Стивен был приглашен к девушке домой. И вот он в гостях.
"Какое-то время я рассматривал книги. Все без исключения о финансах.
- Что ты там увидел, Стивен? - спросила Эмили. Ее тонкая рука обняла меня за
плечи.
- Здесь и не пахнет романами, - ответил я.
- Или книгами о женских проблемах, - рассмеялась Эмили. - Я прагматик, меня
интересует только то, что заставляет мир вертеться.
- Деньги, - произнес я.

17 Мильтман-Вендель Э. И сотворил Бог мужчину и женщину (Феминистская теология и человеческая идентичность) // Вопр. филос. 1991. N3. С. 96.

18 Бовуар С. де. Второй пол / Пер. с фр., общ. ред. и вступит, статья С. Г.
Айвазовой. М., СПб., 1997. С. 803 - 804.

19 Брайан Л. На регулярной основе // Иностр. лит. 1997. N7. С. 188.

И секс. - Она взяла меня за руку и повела к предмету, завершавшему обстановку комнаты, - к своей кровати...".

Согласимся, речевая манера и стиль общения говорят о том, что перед нами
типичная деловая, твердо стоящая на ногах эмансипированная женщина. И все же
воздержимся от скоропалительных выводов и продолжим повествование.

"Эмили села на меня верхом и, опершись на руки и откинувшись назад так, что
ее маленькие груди торчали, словно две порции желе, прояснила все, что должно было произойти.
- Сегодня - бесплатно, - заявила она. - Брать деньги в первый же раз глупо.
Ты больше не придешь. Если только ты не псих. А если псих, ты мне не нужен...
- Погоди, Эмили, - запротестовал я.
Она приложила палец к моим губам и заставила меня замолчать.
- Не спорь, - сказала Эмили, - это хорошая сделка. Мое тело жаждало Эмили, и
я начал встречаться с нею на регулярной основе: раз в неделю по двадцать фунтов".

Экстраординарность отношений стала угнетать юношу. Он попытался уточнить
соотношение статусов. И напрямую озвучил волновавшие его вопросы.

"- Так, значит, Эмили, ты не проститутка? - спросил я по возможности небрежно. Она лежала на кровати и выглядела потрясающе: грудь полуобнажена, ноги прикрыты черным шелковым платком.
- Нет, - ответила Эмили своим хрипловатым голосом. - Я твоя любовница.
- Но тогда почему ты берешь с меня деньги?
Эмили объяснила. Она сказала, что мужчины часто обижали ее. Они принимали
любовь Эмили и использовали это чувство против нее же самой. И теперь она
берет деньги. Деньги означают, что она контролирует ситуацию, а, следовательно, означает, что она в безопасности...".

Сказано без обиняков, дерзко. Этому вызову "мужскому" миру невольно проникаешься сочувствием и ждешь радикальных, самобытных шагов. А дальше произошло то, что и должно было свершиться.

"Той ночью (продолжает Стивен. - С. Г.) мы впервые поссорились по-настоящему. Из разных концов спальни мы обменивались оскорблениями и упреками. Эмили сказала, что я типичный шовинист. Я ответил, что она типичная шлюха... Эмили хотела, чтобы я любил ее такой, какая она есть, я хотел бесплатного секса".

Чем же завершилась интрига? На первый взгляд - банально. Мужчина в конце
концов добился привычного, отношения стали "как у большинства". Вот как он
сам рассказывает об этом.

"...Уже довольно давно Эмили не берет с меня денег... Эмили носит розовые
ситцевые платья. Чтобы волосы не топорщи-

Лись, повязывает их широкой шелковой лентой. Поговаривает о том, чтобы продать свое дело. Хочет, чтобы я был кормильцем семьи, а она сидела дома. Эмили считает, что нам надо жениться. Она хочет детей...".

Казалось бы, очередной эксперимент завершен, конфликт полностью исчерпан, на
базе традиционного разделения сфер деятельности достигнут консенсус: мужчине
- публичное, женщине - приватное. Однако душевный мир не наступил - "победителя" гложут сомнения.

"Мне подумалось - продолжает размышлять юноша, - может, стоило оставить все, как было, не добиваться перемен... Я в отчаянии...".

Зададимся вопросом: кто же в результате потерпел фиаско? Разрешив (при помощи взимания "дани") проблему психологической неполноценности, став сексуально активной, женщина вместе с тем вписалась в рутину повседневности (если так можно назвать ожидание юридически оформленного брака); напротив, мужчина, которому вновь вверили "управленческий руль", - растерян: утрачены фундаментальные свойства мачизма. Не может не удивлять и другое: героиня затратила колоссальную энергию на то, чтобы вырваться из-под влияния патерналистских традиций и норм - стать инициативной, автономной, но на поверку инаковость не восторжествовала. И тем не менее, проигравших нет.
Эффект от всплеска девичьей энергии (ее активная позиция и выбор поз) не
назовешь нулевым: он подорвал миф о жесткой "женско-мужской" природно-эротической детерминированности. Демистифицированность сексуальности, больше того - креативность женской эротической практики вольно или невольно заставила мужчину - несмотря на бессознательный протест - усомниться в незыблемости накатанной веками культурной колеи. С другой стороны, и феминистская идея о случайном преобладании в "теле" цивилизации патриархальных ценностей не нашла подтверждения.

Есть основания полагать, что эротическая эмансипация женщин способствовала ее активизации не только в гетеро-, но и в гомогенных практиках. Лесбийство подчас претендует даже на более полнокровное раскрытие "загадки" женственности, женского естества. Так, некоторые психиатры старой школы, к примеру, Л. Левенфельд, признавали, что "гомосексуальная любовь в смысле эмоционального состояния так же нормальна, как и гетеросексуальная"20.

Еще дальше продвинулся в пересмотре устоявшегося положения, опираясь на анализ case study (отдельных случаев. - С. Г.) из медицинской и судебной практик, российский гинеколог И. Тарновский. Существуют на свете женщины, замечал он, вполне нормальные во всех отношениях, однако наделенные природой необыкновенной склонностью к собственному полу. Такое извращение сексуального чувства: "непонятное,

20 Левенфельд Л. Сексуальные проблемы. М., 1912. С. 204.

Странное, неестественное обыкновенному человеку", для самих этих женщин вполне естественное и не только не вредно, но даже, напротив, удовлетворяет их физиологическую потребность. Мало того, характеризуя "активное лесбианство" как природную аномалию, врач - в отличие от многих своих коллег - не идентифицировал его с вырождением21.

На взгляд феминистки С. де Бовуар, в половом акте мужчина стремится владеть
женщиной, "...он входит в нее как лемех в борозду; он делает ее своею, как и
обрабатываемую землю"22. По воспоминаниям одной из любовниц Ж.-П. Сартра Б.
Ламблен, во время одного из путешествий по Франции: они "...сблизились с Симоной физически, очень робко на первых порах... На другой день, возвращаясь на автобусе в Париж, мы нежно держались за руки, чем, похоже, шокировали некоторых пассажиров"23.

Кудашева-Роллан рассказывает об эротической жизни М. Цветаевой ее биографу
Веронике Лосской: "Я думаю, когда Марина вышла замуж за Сережу Эфрона, это
была обычная (разрядка моя. - С. Г.) любовь между мужчиной и женщиной и, как
вы знаете, в таких случаях женщина ничего не испытывает (т.е. оргазм недостижим. - С. Г.). А в любви между женщинами - другое. Женщины умеют дать друг другу все почувствовать: "жуир" (фр. jouire) - наслаждение жизнью"24.
Ссылаясь на американскую исследовательницу лесбианства Терезу де Лаурентис, к такому же заключению приходит и И. Жеребкина25. Остается только удивляться
зашоренности, безапелляционности Кудашевой, Жеребкиной и других аналитиков.
Если следовать их логике, то нельзя не согласиться с философом и поэтом-символистом Вл. Соловьевым: "Придет к нам, верно из Лесбоса
Решенье женского вопроса".

Неужели ироническая эпиграмма поэта оказалась пророческой? Так ли уж тесно
сопряжено формирование женской субкультуры, мифологии, религии, философии и
т.п. с почвой известного греческого острова? Напрямую ничто не свидетельствует об этом. Достижения женского эмансипаторского движения минувшего века в большой мере запечатлены в публичной сфере (право голоса, равные возможности получения высшего образования, одинаковые претензии к профессиональному, экономическому статусам и т.п.), чем в приватной (распространение зоны сожительства (cohabit) и внебрачной рождаемости (т.е. отрицание бинарности: брак - не брак). Дальнейшие перспективы этого движения насколько захватывающи и мультиобразны, настолько взрывоопасны и непредсказуемы. Иные скажут - слишком общо. А у меня, по правде говоря, и не было иной цели. В мою задачу входило поставить проблему: очертить ее контуры и обозначить общую направленность - движение от института, его
потребностей к индивиду с четкими и прозрачными запросами.

21 Тарновский И. М. Извращение полового чувства у женщин. СПб., 1895.
С. 27.

22 Бовуар С. Цит. соч. С. 194.

23 Ламблен Б. Мемуары девушки, сбитой с толку // Иностранная литература.
2000. N 4. С. 94.

24 Жук О. Русские амазонки. История лесбийской субкультуры в России: XX век.
М., 1998. С. 64.

25 Жеребкина И. Страсть. Женское тело и женская сексуальность в России. СПб., 2001.