Своеобразие оды эпохи классицизма таблица. Черты классицизма в русской поэзии. Ломоносов филолог и поэт

Ода М.В. Ломоносова. Место оды в системе жанров классицизма. Анализ оды «На взятие Хотина».

Ломоносов вошел в историю русской литературы прежде всего как поэт-одописец.

Современники называли его российским Пиндаром. Ода - лирический жанр. Она

перешла в европейскую литературу из античной поэзии. В русской литературе

XVIII в. известны следующие разновидности оды: победно-патриотическая,

похвальная, философская, духовная и анакреонтическая. В системе жанров

русского классицизма ода относилась к «высоким» жанрам, в которых

изображались «образцовые» герои - монархи, полководцы, которые могли служить

примером для подражания. В большинстве случаев ода состоит из строф с

повторяющейся рифмовкой. В русской поэзии чаще всего имела место

десятистишная строфа, предложенная Ломоносовым.

Ломоносов начал с победно-патриотической «Оды на взятие Хотина». Она написана

в 1739 г. в Германии, непосредственно после захвата русскими войсками

турецкой крепости Хотин, расположенной в Молдавии. Гарнизон крепости вместе с

ее начальником Калчакпашою был взят в плен. Эта блестящая победа произвела

сильное впечатление в Европе и еще выше подняла международный престиж России.

В оде Ломоносова можно выделить три основные части: вступление, изображение

военных действий и прославление победителей. Картины боя даны в типичном для

Ломоносова гиперболизированном стиле с массой развернутых сравнений, метафор

и олицетворений, воплотивших в себе напряженность и героику батальных сцен.

Луна и змея символизируют магометанский мир; орел, парящий над Хотином, -

русское воинство. Вершителем всех событий выведен русский солдат, «росс», как

восхищением:

Крепит отечества любовь

Сынов российских дух и руку:

Желает всяк пролить всю кровь,

От грозного бодрится звуку.

Напряженность, патетический тон повествования усиливается риторическими

неприятелю. Есть в оде и обращение к историческому прошлому России. Над

русским воинством появляются тени Петра I и Ивана Грозного, одержавших в свое

время победы над магометанами: Петр - над турками под Азовом, Грозный - над

татарами под Казанью. Такого рода исторические параллели станут после

Ломоносова одной из устойчивых черт одического жанра.

Научно-философская лирика М.В. Ломоносова («Утреннее размышление...»,

«Вечернее размышление...», Письмо о пользе стекла.

Свои обширные познания в области науки Ломоносов сделал предметом поэзии. Его

«научные» стихи - не простое переложение в стихотворную форму достижений

науки. Это - действительно поэзия, рожденная вдохновением, но только в

отличие от других видов лирики здесь поэтический восторг возбуждала пытливая

мысль ученого. Стихотворения с научной тематикой Ломоносов посвятил явлениям

природы, прежде всего космической теме. Будучи философом-деистом, Ломоносов

видел в природе проявление творческой мощи божества, но в своих стихах он

раскрывает не богословскую, а научную сторону этого вопроса: не постижение

бога через природу, а изучение самой природы, созданной богом. Так появились

два тесно связанных между собой произведения: «Утреннее размышление о божием

величестве» и «Вечернее размышление о божием величестве при случае великого

северного сияния». Оба стихотворения написаны в 1743 г.

В каждом из «Размышлений» повторяется одна и та же композиция. Сначала

изображаются явления, знакомые человеку по его ежедневным впечатлениям. Затем

поэт-ученый приподнимает завесу над невидимой, скрытой областью Вселенной,

вводящей читателя в новые, неизвестные ему миры. Так, в первой строфе

«Утреннего размышления» изображается восход солнца, наступление утра,

пробуждение всей природы. Затем Ломоносов начинает говорить о физическом

строении Солнца. Рисуется картина, доступная только вдохновенному взору

ученого, способного умозрительно представить то, чего не может увидеть

«бренное» человеческое «око», - раскаленную, бушующую поверхность солнца.

Ломоносов выступает в этом стихотворении как великолепный популяризатор

научных знаний. Сложные явления, происходящие на поверхности Солнца, он

раскрывает с помощью обычных, сугубо зримых «земных» образов: «огненны валы»,

«вихри пламенны», «горящи дожди».

Во втором, «вечернем» размышлении поэт обращается к явлениям, предстающим

человеку на небесном своде с наступлением ночи. Вначале, так же как и в

первом стихотворении, дается картина, непосредственно доступная глазу. Это

величественное зрелище пробуждает пытливую мысль ученого. Ломоносов пишет о

бесконечности вселенной, в которой человек выглядит как малая песчинка в

бездонном океане. Для читателей, привыкших, согласно Священному Писанию,

окружающий его мир. Ломоносов ставит вопрос о возможности жизни на других

планетах, предлагает рад гипотез о физической природе северного сияния.

Научные интересы Ломоносова всегда были тесно связаны с его практической

деятельностью. Одним из свидетельств такого единства служит знаменитое

организации стекольной фабрики в Усть-Рудице, близ Ораниенбаума. Производство

стекла в России только начиналось, его необходимость приходилось доказывать.

Поэтому в «Письме» подробно перечислены разнообразные случаи применения

стекла, начиная с украшений и кончая оптическими приборами. От конкретных

примеров использования стекла Ломоносов переходит к вопросам, касающимся

судеб передовой науки. Называются имена великих естествоиспытателей Кеплера,

Ньютона, Коперника, Упоминание о Копернике дает Ломоносову возможность

раскрыть суть гелиоцентрической системы.

«Письмо о пользе стекла» восходит к образцам античной научной поэзии. Одним

из далеких предшественников Ломоносова в этой области был римский поэт

некоторые исследователи и «Письмо о пользе стекла» также называют поэмой, не

учитывая жанрового своеобразия произведения Ломоносова, Перед нами именно

письмо, имеющее конкретного адресата - Ивана Ивановича Шувалова, видного

вельможу и фаворита императрицы Елизаветы Петровны. Шувалов

покровительствовал наукам и искусству. При его содействии были открыты

университет в Москве и Академия художеств в Петербурге. К его помощи

Ломоносов неоднократно обращался для осуществления своих планов. «Письмо о

пользе стекла» - своеобразная параллель к одам Ломоносова, в которых поэт

стремился убедить представителей власти в важности просвещения и науки. Но в

отличие от торжественных од, «Письмо» не предназначалось для дворцовых

церемоний и представляло собой неофициальное обращение поэта к Шувалову, чем

и объясняется его строгий, деловой, лишенный всяких риторических украшений

Филологические труды М.В. Ломоносова. Их значение в развитии русской филологии.

Ломоносов вступил в литературу в тот момент, когда древняя русская

письменность, связанная с церковнославянским языком, с устоявшейся системой

жанров, уходила в прошлое, а на смену ей шла новая светская культура. В связи

с обмирщением сознания основой литературного языка становился русский язык.

Ломоносов написал первую «Российскую грамматику» (1757), которая открывалась

восторженным дифирамбом русскому языку, сравнивая его с европейскими языками

и подчеркивая его преимущества.

Ломоносов был далек от мысли отказаться от использования в русском

литературном языке церковнославянизмов. Тредиаковский в предисловии к роману

«Езда в остров Любви» писал о непонятности и даже неблагозвучности

церковнославянского языка и решительно избегал его в своем переводе. Такое

решение вопроса было не принято Ломоносовым.

Церковнославянский язык в силу своего родства с русским заключал в себе

определенные художественно-стилистические возможности. Он придавал речи

оттенок торжественности, значительности. Это легко почувствовать, если

поставить рядом одинаковые по смыслу русские и церковнославянские слова:

палец - перст, щека - ланита, шея - выя, сказал - рек и т. п. В силу этого

церковнославянизмы, при умелом использовании их, обогащали эмоционально-

выразительные средства русского литературного языка. Кроме того, на

церковнославянский язык были переведены с греческого богослужебные книги, в

первую очередь Евангелие, что обогатило лексику русского языка множеством

отвлеченных понятий. Ломоносов считал, что использование церковнославянизмов

в русском литературном языке необходимо. Свои идеи он изложил в работе,

носившей название «Предисловие о пользе книг церьковных в российском языке»

(1757). Все слова литературного языка Ломоносов разделил на три группы. К

первой он относит слова общие для русского и церковнославянского языка: бог,

слава, рука, ныне, почитаю и т. п. Ко второй - только церковнославянские

слова, понятные «всем грамотным людям»: отверзаю, господень, насажденный,

взываю. «Неупотребительные» и «весьма обветшалые» церковнославянизмы типа:

обаваю, рясны, овогда, свене - исключались им из литературного языка. К

третьей группе принадлежат слова только русского языка: говорю, ручей,

который, пока, лишь и т. п. Три названные выше группы слов являются

«материалом», из которого «конструируются» три «штиля»: высокий,

«посредственный» (т. е. средний) и низкий. Высокий «штиль» составляется из

слов первой и второй групп. Средний - из слов первой и третьей групп. Низкий

«штиль» складывается преимущественно из слов третьей группы. Сюда можно

вводить и слова первой группы. В низком штиле церковнославянизмы не

употребляются. Таким образом, основой литературного языка Ломоносов сделал

русский язык, поскольку из трех названных групп две, самые обширные, первая и

третья, были представлены русскими словами. Что касается церковнославянизмов

(вторая группа), то они только добавляются в высокий и средний «штили», чтобы

придать им ту или иную степень торжественности. Каждый из «штилей» Ломоносов

связывает с определенным жанром. Высоким «штилем» пишутся героические поэмы,

оды, прозаические речи о «важных материях». Средним - трагедии, сатиры,

эклоги, элегии, дружеские послания. Низким - комедии, эпиграммы, песни.

В 1739 г. Ломоносов прислал из Германии в Академию наук «Письмо о правилах

российского стихотворства», в котором завершил реформу русского

стихосложения, начатую Тредиаковским. Вместе с «Письмом» была отправлена «Ода

на взятие Хотина» как наглядное подтверждение преимущества новой стихотворной

системы. Ломоносов внимательно изучил «Новый и краткий способ...»

Тредиаковского и сразу же заметил его сильные и слабые стороны. Вслед за

Тредиаковским Ломоносов отдает полное предпочтение силлабо-тоническому

стихосложению, в котором его восхищает «правильный порядок», т. е. ритм. В

пользу силлабо-тоники Ломоносов приводит ряд новых соображений. Ей

соответствуют, по его мнению, особенности русского языка: свободное ударение,

падающее на любой слог, чем наш язык коренным образом отличается от польского

и французского, а также обилие как кратких, так и многосложных слов, что еще

больше благоприятствует созданию ритмически организованных стихов.

Но принимая в принципе реформу, начатую Тредиаковским, Ломоносов заметил, что

Тредиаковский остановился на полпути и решил довести ее до конца. Он

предлагает писать новым способом все стихи, а не только одиннадцати и

тринадцатисложные, как считал Тредиаковский. Наряду с двусложными, Ломоносов

вводит в русское стихосложение отвергнутые Тредиаковским трехсложные стопы.

Тредиаковский считал возможной в русской поэзии только женскую рифму.

Ломоносов предлагает три типа рифм: мужскую, женскую и дактилическую. Он

мотивирует это тем, что ударение в русском языке может падать не только на

предпоследний, но и на последний, а также на третий от конца слог. В отличие

от Тредиаковского, Ломоносов считает возможным сочетание в одном

стихотворении мужской, женской и дактилической рифмы.

В 1748 г. Ломоносов выпустил в свет «Краткое руководство к красноречию» (кн.

1 «Риторика»). В первой части, носившей название «Изобретение», ставился

вопрос о выборе темы и связанных с ней идей. Вторая часть - «О украшении» -

придававших речи «возвышение» и «великолепие». В третьей - «О расположении» -

говорилось о композиции художественного произведения. В «Риторике» были не

только правила, но и многочисленные образцы ораторского и поэтического

искусства. Она была и учебником и вместе с тем хрестоматией.

А.П. Сумароков. Личность. Общественно-политические взгляды. Литературно-эстетическая позиция. Эпистола «О стихотворстве».

Творческий диапазон Александра Петровича Сумарокова (1717-1777) очень широк.

Он писал оды, сатиры, басни, эклоги, песни, но главное, чем он обогатил

жанровый состав русского классицизма, - трагедия и комедия.

Мировоззрение Сумарокова сформировалось под влиянием идей петровского

времени. Но в отличие от Ломоносова он сосредоточил внимание на роли и

обязанностях дворянства. Потомственный дворянин, воспитанник шляхетного

корпуса, Сумароков не сомневался в законности дворянских привилегий, но

считал, что высокий пост и владение крепостными необходимо подтвердить

образованием и полезной для общества службой. Дворянин не должен унижать

человеческое достоинство крестьянина, отягощать его непосильными поборами. Он

резко критиковал невежество и алчность многих представителей дворянства в

своих сатирах, баснях и комедиях.

Лучшей формой государственного устройства Сумароков считал монархию. Но

высокое положение монарха обязывает его быть справедливым, великодушным,

уметь подавлять в себе дурные страсти. В своих трагедиях поэт изображал

пагубные последствия, проистекающие от забвения монархами их гражданского

По своим философским взглядам Сумароков был рационалистом. Хотя ему и была

знакома сенсуалистическая теория Локка (см. его статью «О разумении

человеческом по мнению Локка»), но она не привела его к отказу от

рационализма. На свое творчество Сумароков смотрел как на своеобразную школу

гражданских добродетелей. Поэтому на первое место им выдвигались

моралистические функции. Вместе с тем Сумароков остро ощущал и сугубо

художественные задачи, которые стояли перед русской литературой, Свои

соображения по этим вопросам он изложил в двух эпистолах: «О русском языке» и

«О стихотворстве». В дальнейшем он объединил их в одном произведении под

названием «Наставление хотящим быти писателями» (1774). Образцом для

«Наставления» послужил трактат Буало «Искусство поэзии», но в сочинении

Сумарокова ощущается самостоятельная позиция, продиктованная насущными

потребностями русской литературы. В трактате Буало не ставится вопрос о

создании национального языка, поскольку во Франции XVII в. эта проблема уже

была решена.

Основное место в «Наставлении» отведено характеристике новых для русской

литературы жанров: идиллии, оды, поэмы, трагедии, комедии, сатиры, басни.

стихотворстве знай различие родов // И что начнешь, ищи к тому приличных

слов» (Ч. 1. С. 360). Но отношение к отдельным жанрам у Буало и Сумарокова не

всегда совпадает. Буало очень высоко отзывается о поэме. Он ставит ее даже

выше трагедии. Сумароков говорит о ней меньше, довольствуясь лишь

характеристикой ее стиля. За всю свою жизнь он не написал ни одной поэмы. Его

талант раскрылся в трагедии и комедии, Буало вполне терпим к малым жанрам - к

балладе, рондо, мадригалу. Сумароков в эпистоле «О стихотворстве» называет их

«безделками», а в «Наставлении» обходит полным молчанием.

Документ

И.т.д. Локальные цивилизации являются социальными ответами человечества на всемирные вызовы... цивилизация (до XVI-XVII веков ) Техногенная цивилизация (до...) Постиндустриальное (компьютеризация, информатизация) Билет 18. Природа и характер современного...

  • Методическая разработка «Система контроля по курсу истории России конца XVII xviii веков»

    Методическая разработка

    Вопросы распределены по билетам (билет = вопрос), которые вытаскивают ученики. Ответ дается в письменной форме... конца XVIII века (3) 10) Когда был издан "Атлас Российской Империи" И.К.Кирилова? Ответы : 1) Посошков...

  • Билеты по зарубежной литературе

    Документ

    Человека. Приключения Робинзона Крузо. XVIII век привносит в литературу Европы... – тема религии и церкви (2-4, 6) + остроумные ответы и острые слова с неким нравственным уроком... школу Сократа. (Ахарняне см. в билете №6) Отражение кризиса семьи в трагедии...

    • Информация для учащихся

    Ода была написана 1783 г. и была обращена к Екатерине. Незадолго перед тем Екатерина в одной нравоучительной сказке вывела под именем царевны Фелицы себя. К царевне Фелице, а не к императрице обращается поэт.

    IV. Чтение оды

    Учитель объясняет непонятные слова: Фелица, мурза, пред налоем, не донкишонствуешь, химеры, цугом, в шинки, понт, стезя, льзя, вежды, свайка, хаос, калиф, десница, парнаский конь.

    Рассуждение учащихся по вопросу: следует ли своенравный и независимый Державин канонам жанра оды в материале и форме его подачи? Анализ строится на сопоставлении с изученными одами Ломоносова, как образцами классической оды. При рассуждении использовать таблицу «Своеобразие оды классицизма».

    Определите тему оды. (Воспевание просвещенного монарха.)

    В чем отличие от оды Ломоносова?

    (Ода Державина строится как диалог с Фелицей, в то время как Ломоносов использовал монолог. Фелица предстает в движении, в действии, в ее характеристике много глаголов. В отличие от Ломоносова, ничего не сказавшего о поведении Елизаветы Петровны, Державин раскрывает человеческие качества Фелицы, описывает ее привычки, занятия.)

    С кем еще сравнивается Фелица в оде? Какие качества героини раскрываются в этом сравнении?

    (Фелица противопоставляется своим предшественникам на российском троне, причем их имена не названы, но яркие, меткие характеристики позволяют предположить, о ком идет речь. В сопоставлении с мурзами поэт выявлял личные «добродетели» Фелицы; сравнивая героиню с царями, Державин подчеркивал достоинства просвещенной правительницы. Здесь поэт использует частицу «не», чтобы подчеркнуть, что не делает Фелица и что, напротив, совершали ее предшественники: «свадеб шутовских не парят, в ледовых банях их не жарят, не щелкают в усы вельмож, князья наседками не квохчут» и т. д.)

    Поэт, восхваляя Фелицу, «проговаривается» в сравнениях: «как волк овец, людей не давишь; стыдишься слыть ты тем великой, чтоб страшной, нелюдимой быть; медведице прилично дикой животных рвать и кровь их пять». Державин приводит примеры злоупотребления царями данной им властью. Подобное было невозможно в классицистической похвальной оде.

    Есть ли в оде положительная программа для идеального просвещенного правителя?

    (Строфы оды, где поэт представляет как действительное свои мечты с справедливом и просвещенном монархе - «Когда ты просвещаешь нравы, // Ты не дурачишь так людей»; «И праведным свой свет дарит, // Равно всех смертных просвещает...»; царица создает «из разногласия согласье и из страстей свирепых счастье». По мнению Державина, императрица должна так же умело управлять государством, как и кормщик кораблем.)



    Какова роль описаний быта в оде Державина?

    (Описания обеденного стола, домашних занятий мурзы, с одной стороны, служат средством разоблачения мурзы, но, с другой - в них выражены чувства лирического героя, его вкусовые и зрительные восприятия, его способность восхищаться и наслаждаться жизнью. Подобные описания имеют новаторский характер. В «Фелице» сделано важное поэтическое открытие: для поэзии нет низких, недостойных для изображения предметов. Конкретность бытовых картин; прозаическая лексика, соседствующая рядом с высокой; элементы автобиографизма (поэт описывал свои домашние занятия и пристрастия) преобразовывали классицистическую оду.)

    Вывод: Державин в этой оде традиционно хвалит монарха, но не так, как положено, и не за то, что традиционно принято хвалить. Поэт увлекается повествованием о себе. Особенностью стиля является сочетание классицистической торжественности и будничности, грубоватого просторечия и легкости, изящности стиха.

    2. Задуматься над вопросом: в чем ода Державина соответствует, а в чем отходит от строгих канонов жанра классицизма?

    Занавес

    Из историй и теории жанра

    Ода- один из главных жанров классицизма. Возникла она в античной литературе и представляла собой в ту пору песню с широким лирическим содержанием: могла воспевать подвиги героев, но могла рассказывать и о люб­ви или быть веселой застольной песней.

    Отношение к оде как к песне в широком смысле было сохранено во французском классицизме. В русской теории классицизма в понятие «ода» вкладывается уже более оп­ределенный, узкий смысл. Сумароков, Тредиаковский, а вслед за ними Державин, говоря об оде, имеют в виду ли­рическое стихотворение, воспевающее героев. В греческой поэзии ода была представлена Пиндаром, во французском классицизме - Малербом, в русской литературе - Ломо­носовым.

    Ода утверждается ими как жанр героической, граждан­ской лирики, с обязательным «высоким» содержанием и торжественным, «возвышенным» стилем его выражения. От оды как жанра высокой лирики они отличают собствен­но песню. Песня в их понимании - это лирическое стихот­ворение, посвященное только любви. Она не требует ора­торского слога, характеризуется простотой и ясностью.

    Ода как жанр высокой торжественной поэзии получает в литературе классицизма периода его расцвета преимуще­ственное развитие. Это связано с тем, что эпоха, с которой было связано развитие классицизма, провозгласила тор­жество общих интересов над интересами личными. Торже­ственная ода со времен античности воспевала важнейшие события внешней или внутренней жизни государства. Именно поэтому жанр высокой оды больше отвечал зада­чам эпохи национального единения чем, к примеру, жанр любовной или застольной песни. Переживания человека, вызванные событиями его личной жизни - любовью, разлу­кой с близкими, их смертью,- были отодвинуты на второй план. Всеобщий интерес могли вызвать лишь те пережи­вания поэта, в которых отражались события общенацио­нального, общегосударственного масштаба.

    Поэт-декабрист В. К- Кюхельбекер очень точно опре­делил особенности высокой оды и считал обращение к жанру мерилом гражданственности поэта. Он писал в од­ной из своих статей: «В оде поэт бескорыстен: он не нич­тожным событиям собственной жизни радуется, не об них сетует; он вещает правду и суд Промысла, торжествует о величии родимого края, мещет перуны в супостатов, блажит праведника, клянет изверга». Поэт в оде - носитель об­щенационального сознания, выразитель мыслей и чувств эпохи.

    Именно это сделало ее ведущим жанром гражданской поэзии классицизма, хотя она и сохраняла за собой осо­бенности хвалебного произведения. В этом отношении ода классицизма перекликалась с одой античных поэтов.


    Ода в классицизме была жанром строгой формы. Ее обязательным признаком был лирический беспорядок, предполагавший свободное развитие поэтической мысли. Обязательными для ее структуры стали и другие постоян­ные элементы:" похвалы определенному лицу, нравоучитель­ные рассуждения, предсказания, исторические или мифо­логические образы, обращения поэта к природе, музам и др. Они входили в композицию оды независимо от ее основной темы и состаэляли особенность не только русской или французской оды/ Они были присущи и восточной, к примеру арабской,"

    В этом отношении ода напоминала ораторскую речь: она должна была обладать той же степенью доказатель­ности и эмоционального воздействия. Строилась ода, по­добно ораторскому слову, из трех обязательных частей: приступа, т. е. введения темы, рассуждения, где эта тема развивалась с помощью примеров-образов, и краткого, но эмоционально сильного заключения. Каждая из трех час­тей имела свои особенности построения. Но в любом слу­чае доводы в пользу главной мысли должны располагать­ся, по словам Ломоносова, «таким образом, чтобы сильные были напереди, которые послабее, те в середине, а самые сильные на конце».

    Выработанная теоретиками классицизма поэтическая схема оды сохранялась на протяжении всего ее развития, начиная с творчества Ломоносова и кончая творчеством его последователей в конце XVIII-начале XIX века. И все-таки высокое совершенство русской оды определялось не тем, что авторы ее точно следовали внешней схеме, включали или не включали те или иные элементы в ее композицию.

    Признаком настоящей поэзии является правдивая пе­редача автором душевного волнения геронт. А это требует от поэта хорошего знания психологии человека и челове­ческих нравов, понимания того, как говорил Ломоносов, «от каких представлений и идей каждая страсть возбуж­дается». Кроме того, слушатель, по мнению того же Ломо­носова, проникнется тем же настроением, что и поэт, толь­ко в том случае, если последний «сам ту же страсть имеет, которую в слушателях возбудить хочет»1. Поэтому непре­менным условием развития лирической темы в оде, как, впрочем, и в любом другом лирическом стихотворении, является искренность поэта, неподдельность его чувств.

    Что касается построения оды, то восторг поэта не ис­ключал тщательного обдумывания ее основных мотивов и соответствующих им композиционных частей. Не исключал он и обдумывания способов воздействия на слушателя, что­бы вызвать в нем ответные чувства. Однако все это должно было оставаться за пределами текста оды.

    Сама же ода, обращенная к слушателям, сохраняла у подлинных мастеров характер свободной импровизации, когда одна мысль вызывала другую. Впечатление «лири­ческого беспорядка», создававшееся таким развитием те­мы, было внешним. Поэт, переходя от одной мысли к дру­гой, подчинял построение оды раскрытию главной идеи, главного чувства. Это и определяло композиционное един­ство всех ее частей, подобно драме или поэме. Именно поэ­тому оды разных авторов, имея много общего в построе­нии, не повторяли друг друга. Их своеобразие, их несхо­жесть определялись личностью поэта, его взглядами на жизнь, его поэтическим мастерством.

    Зарождение жанра высокой оды в России относится исследователями к концу XVI века. В XVII веке значи­тельным фактом панегирической литературы стал сборник Симеона Полоцкого «Рифмологион»2. Дальнейшую разра­ботку жанр оды получил в начале XVIII века у Ф. Прокоповича. Крупный церковный деятель, сподвижник Петра Первого, горячий патриот, Феофан Прокопович воспел в своих одах важнейшие события эпохи: Полтавскую победу, открытие Ладожского канала и др. С ним связана постановка в литературе темы Петра Первого как просве­щенного монарха, строителя и героя. Она будет потом под­хвачена Кантемиром, Ломоносовьш и другими поэтами - вплоть до Пушкина с его поэмами «Полтава» и «Медный всадник».

    Русская ода классицизма создавалась на сплаве опыта / древнерусской, античной и европейской поэзии. Создавалась она применительно к условиям и задачам русской ^ национальной жизни XVIII века. Наиболее строгие образ- 1 цы жанра принадлежат Ломоносову. Сумароков в своих торжественных одах внешне следовал Ломоносову. Однако его оды отличались большей простотой и ясностью стиля, выявляли иные тенденции в развитии этого жанра.

    Рассматривая историю русской оды, Ю. Тынянов спра­ведливо видел два направления в ее развитии. Одно он связывал с именами Ломоносова, Петрова, Державина и видел его особенность в наличии витийственного начала, другое - с именами Сумарокова, Майкова, Хераскова, Капниста, у которых наметилось отступление от оратор­ских интонаций. Признавая существование разных стили­стических тенденций в осмыслении и использовании жанра оды в русском классицизме, Ю. Тынянов вместе с тем счи­тал, что «внесение в оду резко отличных средств стиля не уничтожило оды как высокого вида, а поддерживало ее ценность»1. Действительно, обращение к жанру поэтов-де­кабристов вернуло оде ораторские интонации. В дальней­шем она неизменно сохраняла за собой особенности жанра высокой поэзии.

    Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

    Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

    Размещено на http://www.allbest.ru/

    Реферат

    Ода и ее место в системе жанров русского классицизма

    Введение

    Ода - это лирическое стихотворение, в котором выражается чувство восторга, вызванное каким-либо важным предметом: мыслью о Боге, грандиозными событиями в жизни людей, величественными явлениями природы и т.п.

    Ода - жанр лирики, представляющий собою торжественное стихотворение, посвященное какому-либо событию или герою, или отдельное произведение такого жанра. Это жанр, сложившийся в эпоху классицизма. В древности термин «ода» не определял собой какого-либо поэтического жанра, а обозначал «песню», «стихотворение» и в переводе с греческого языка означает песнь (от греч. щ?дзм).

    У греков одой называлась хвалебная песнь в честь богов, героев и знаменитых граждан. Лучшим творцом од у греков был Пиндар, который в своих песнях обыкновенно прославлял победителей на Олимпийских играх. Оды пелись поэтом под аккомпанемент лиры. Отсюда выражение: «воспевать героев». Много од писал римский поэт времен Августа Гораций Флакк.

    Гораздо позже в подражание классическим одам появилась ода ложно-классическая. Она составлялась по определенным правилам, которые строго соблюдались одописцами того времени.

    Древнегреческий поэт на самом деле пел свою оду. Поэты XVII-XVIII веков не пели их, а писали и читали. Древние одописцы часто обращались к лире, что было вполне естественно, так как они имели ее в руках. Подражатели тоже обращались к лире, хотя имели в руках перо или карандаш. Древний поэт взывал в своей оде к олимпийцам, потому что верил в них. Подражатели тоже обращались то к Зевсу, то к Аполлону, хотя не допускали их существования.

    Древнегреческий поэт составлял свою оду под живым впечатлением от событий, которые воспевал и которыми действительно восторгался, а потому под сильным наплывом чувств не мог быть везде последовательным в изложении, то есть допускал так называемый лирический беспорядок. Подражатели тоже считали принадлежностью од беспорядок в изложении мыслей и чувств, притом в определенных местах. Древнегреческий поэт, воспевая победителя, прославлял вместе с тем и его предков и сограждан, то есть касался посторонних лиц и событий. Подражатели тоже считали нужным вводить в свои оды посторонние элементы. Наконец, ложно-классическая ода должна была состоять из тех же частей, что и ораторская речь: вступления, предложения, изложения с разными эпизодами или отступлениями от главной темы, лирического беспорядка (патетической части) и заключения.

    Само собой разумеется, что в поэтических изделиях этого рода, за немногими исключениями, не было искреннего чувства: они были проникнуты искусственным восторгом, напускным вдохновением, которое выражалось, с одной стороны, лирическим беспорядком, с другой - обилием тропов и фигур, что делало их неестественными, напыщенными.

    В России ложно-классические оды писали В.К. Тредиаковский,

    М.В. Ломоносов, Г.Р. Державин и многие другие. Однако читатели скоро оценили эти оды по достоинству, а поэт И.И. Дмитриев жестоко осмеял их в своей сатире «Чужой толк».

    Ода нового времени, отвергшая все правила искусственного построения, имеет характер естественного выражения действительного, неподдельного восторга поэта. Самое название «ода» теперь редко употребляется и заменяется названиями «песня», «гимн», «дума».

    Гавриил Романович Державин определял оду так:

    «Ода, слово греческое, равно как и псальм, знаменует на нашем языке песнь. По некоторым отличиям, в древности носила на себе имя Гимна, Пеана, Дифирамба, Сколии, а в новейших временах иногда она то же, что Кантата, Оратория, Романс, Баллада, Станс и даже простая песня. Составляется строфами, или куплетами, мерным слогом, разнаго рода и числом стихов; но в глубоком отдалении веков единообразных в ней строф не примечается. В древнейшия времена препровождаема была простою мелодиею; певалась с лирою, с псалтирью, с гуслями, с арфою, с цитрою, а в новейшия и с прочими инструментами, но более, кажется, со струнными. По лире, или по составу, к музыке способному, называется Ода лирическою поэзиею.»

    1. Античность

    Развитие оды и ее жанровых особенностей началось в Древнем мире. Первоначально в Древней Греции любая форма стихотворной лирики, предназначенная сопровождать музыку, называлась одой, в том числе хоровое пение. Античные филологи применяли этот термин по отношению к различного рода лирическим стихотворениям и подразделяли на «хвалебную», «плачевную», «плясовую» и т.п.

    Ода исторически связана с торжественными хоровыми лирическими стихотворениями Древней Греции (у дорийцев), соединявшими религиозные гимны с песнопениями в честь отдельных лиц.

    Широкое распространение получили оды Пиндара и римского поэта Горация. Со времён Пиндара ода - хоровая песня-эпиникий с подчёркнутой торжественностью и высокопарностью, как правило, в честь победителя спортивных состязаний: - заказанное стихотворение «на случай», задача которого - возбуждать и поощрять волю к победе среди дорийской аристократии. В «эпиникиях» Пиндара для прославления героя (победителя на Олимпиадах) привлекаются мифы и родовые предания; тематические части располагаются в беспорядке, подчиняясь образному строю песни, что в сочетании с торжественным тоном отражало жреческое самосознание поэта.

    Местные и личные элементы, обязательные для эпиникия (хвала победителя, его рода, города, состязания и т.п.), получают свое «освещение» в соотнесенности с мифом как основой идеологии господствующего класса и с аристократической этикой. Ода исполнялась пляшущим хором в сопровождении сложной музыки. Ей присуща богатая словесная орнаментация, долженствовавшая усугублять впечатление торжественности, подчеркнутая высокопарность, слабая связь частей. Поэт, рассматривающий себя как «мудреца», учителя, лишь с трудом собирает воедино элементы традиционного славословия. Пиндаровской оде свойственны резкие, немотивированные переходы ассоциативного типа, придававшие произведению особо затрудненный, «жреческий» характер. С распадом старинной идеологии это «поэтическое красноречие» уступило место прозаическому, и социальная функция оды перешла к хвалебной речи («энкомий»). Архаические особенности оды Пиндара в эпоху французского классицизма воспринимались как «лирический беспорядок» и «лирический восторг».

    Название «ода» еще в античное время закрепилось за лирикой Горация, характерной напутственным обращением к определенному лицу; преобладающие в ней эпикурейские мотивы легли в основание будущей горацианской оды. Гораций использовал размеры эолийской лирической поэзии, в первую очередь алкееву строфу, адаптировав их к латинскому языку. Сборник этих произведений на латыни именуется Carmina - «песни» (одами их стали называть уже впоследствии).

    Гораций (I в. до нашей эры) отмежевывается от «пиндаризирования» и стремится возродить на римской почве мелическую лирику эолийских поэтов, сохраняя в виде фикции ее внешние формы. Ода Горация обычно обращена к какому-нибудь реальному лицу, на волю которого поэт якобы намерен воздействовать. Поэт часто хочет создать представление, будто стихотворение реально произносится или даже поется. В действительности горацианская лирика книжного происхождения. Захватывая самые разнообразные темы, оды Горация очень далеки от всякого «высокого стиля» или перенапряженности средств выражения (исключение составляют так наз. «римские» оды, где Гораций выступает как идеолог политики Августа); в его одах господствует светский тон, иногда с легкой примесью иронии. Термин «ода», примененный античными грамматиками к лирике Горация, был источником ряда трудностей для теоретиков классической поэтики, строивших теорию одического жанра одновременно на пиндаровском и горацианском материале.

    2 . Новое время

    В средние века жанра оды не было как такового. Этот жанр возник в европейской литературе в эпоху Возрождения и сложился в системе литературного течения классицизма. В русской литературе он начинает свое развитие с отечественной традицией панегириков.

    Элементы торжественной и религиозной оды имеются уже в литературе юго-западной и Московской Руси конца XVI-XVII вв. (панегирики и вирши в честь знатных лиц, «привества» Симеона Полоцкого и др.). Появление оды в России непосредственно связано с возникновением русского классицизма и идеями просвещенного абсолютизма. В России ода менее связана с классицистическими традициями; в ней осуществляется борьба противоречивых стилевых тенденций, от исхода которой зависело направление лирической поэзии в целом.

    Первые попытки внесения в русскую поэзию жанра «классической» оды принадлежат А.Д. Кантемиру, но в русскую поэзию ода впервые вошла с поэзией В.К. Тредиаковского. Сам термин впервые введен Тредиаковским в его «Оде торжественной о сдаче города Гданска» в 1734 году. В этой оде воспевается русское воинство и императрица Анна Иоанновна. В другом стихотворении, «Похвала Ижерской земле и царствующему граду Санкт-Петербургу», впервые звучит торжественное восхваление Северной столицы России. В дальнейшем Тредиаковский слагал ряд «од похвальных и божественных» и, следуя Буало, дал такое определение новому жанру: ода «есть высокий пиитический род… состоит из строф и самую высокую благородную, иногда же и нежную материю воспевает».

    Главную роль в русской торжественной оде XVIII века приобретает ритм, который, по словам Тредиаковского, есть «душа и жизнь» всего стихосложения. Поэта не удовлетворяли существующие в те времена силлабические вирши. Он чувствовал, что особую ритмичность и музыкальность стиху способны придать лишь правильное чередование ударных и безударных слогов, которое он подметил в русских народных песнях. Поэтому дальнейшее реформирование русского стихосложения он проводил на основе народного стиха.

    Таким образом, при создании нового жанра поэт руководствовался традициями античности, уже вошедшим в употребление во многих европейских странах жанром оды и русскими народными традициями. «Я французской версификации должен мешком, а старинной российской поэзии всеми тысячью рублями», - говорил он.

    Жанр оды, введенный Тредиаковским, вскоре приобрел много сторонников среди русских поэтов. В их числе были такие выдающиеся деятели литературы, как М.В. Ломоносов, В.П. Петров, А.П. Сумароков, М.М. Херасков, Г.Р. Державин, А.Н. Радищев, К.Ф. Рылеев и др. При этом в российской оде шла постоянная борьба между двумя литературными тенденциями: близкой традициям барокко, «восторженной» оды Ломоносова и «рационалистической», придерживающейся принципа «естественности» оды Сумарокова или Хераскова.

    Школа А.П. Сумарокова, стремясь к «естественности» слога, выдвигала анакреонтическую оду, близкую к песне. Синтетические оды Г.Р. Державина (ода-сатира, ода-элегия) открывали возможность для соединения слов разного стилевого происхождения, прекратив существование оды как определенного жанра. При всех своих расхождениях сторонники обоих направлений оставались едиными в одном: все русские поэты, создавая произведения в жанре оды, придерживались традиций гражданственности, патриотизма (оды «Вольность» Радищева, «Гражданское мужество» Рылеева и др.).

    Лучшие русские оды овеяны могучим духом свободолюбия, проникнуты любовью к родной земле, к родному народу, дышат невероятной жаждой жизни. Русские поэты XVIII века стремились различными способами и средствами художественного слова бороться против устаревших форм средневековья. Все они ратовали за дальнейшее развитие культуры, науки, литературы, верили в то, что прогрессивное историческое развитие может быть осуществлено только в результате просветительской деятельности царя, облеченного самодержавной властью и потому способного провести необходимые преобразования. Эта вера находила свое художественное воплощение в таких произведениях, как «Стихи похвальные России» Тредиаковского, «Ода на день восшествия на всероссийский престол ее величества государыни императрицы Елисаветы Петровны, 1747 года» Ломоносова и многих других.

    Торжественная ода стала тем новым жанром, которого долго искали передовые деятели русской литературы XVIII века, который позволил воплотить в стихах огромное патриотическое и общественное содержание. Писатели и поэты XVIII века искали новые художественные формы, средства, приемы, с помощью которых их произведения могли бы служить «пользе общества». Государственные потребности, долг перед отечеством должны были, по их мнению, преобладать над частными, личными чувствами и интересами. В этом отношении совершеннейшими, классическими образцами прекрасного они считали замечательные создания античного искусства, прославлявшие красоту, силу и доблесть человека.

    Но российская ода постепенно отходит от античных традиций, приобретает самостоятельное звучание, воспевая, в первую очередь, свое государство и его героев. В «Разговоре с Анакреоном» Ломоносов говорит: «Мне струны поневоле Звучат геройский шум. Не возмущайте боле, Любовны мысли, ум; Хоть нежности сердечной В любви я не лишен, Героев славой вечной Я больше восхищен».

    Начатое Тредиаковским реформирование русского стихосложения довел до конца гениальный русский ученый и поэт М.В. Ломоносов. Он был подлинным основоположником русской оды, утвердившим ее в качестве основного лирического жанра феодально-дворянской литературы XVIII века. Назначение од Ломоносова - служить всяческому превознесению феодально-дворянской монархии XVIII в. в лице ее вождей и героев. В силу этого основным видом, культивируемым Ломоносовым, была торжественная пиндарическая ода; все элементы ее стиля должны служить выявлению основного чувства - восторженного удивления, смешанного с благоговейным ужасом перед величием и мощью государственной власти и ее носителей.

    Это определяло собой не только «высокий» - «славянороссийский» - язык оды, но даже ее метр - по Ломоносову, 4-стопный ямб без пиррихиев (ставший наиболее каноническим), ибо чистые «ямбические стихи поднимаются вверх материи, благородство, великолепие и высоту умножают». Торжественная ода у М.В. Ломоносова развивала метафорический стиль с далекой ассоциативной связью слов.

    Смелый новатор распространил тонический принцип своего предшественника на все виды русского стиха, создав, таким образом, новую систему стихосложения, которую мы называем силлабо-тонической. При этом выше всех стихотворных размеров Ломоносов ставил ямб, считая его самым звучным и придающим стиху наибольшую силу и энергию. Именно ямбом была написана в 1739 году хвалебная ода, воспевающая взятие русской армией турецкой крепости Хотин. Кроме того, распределив весь словарный состав «славяно-российского языка» пo трем группам - «штилям», М.В. Ломоносов прикрепил к каждому «штилю» те или иные литературные жанры. Жанр оды был отнесен им к «высокому штилю», благодаря своей торжественности, приподнятости резко выделяющемуся из простой, обыкновенной речи. В этом жанре допускались к употреблению церковнославянские и устаревшие слова, но только те из них, которые были «россиянам вразумительны». Эти слова усиливали торжественное звучание таких произведений. Примером может служить «Ода на день восшествия…». «Высокие» жанры и «высокий штиль», государственные и героико-патриотические темы преобладали в творчестве Ломоносова, так как он считал, что высшая радость писателя - трудиться «для пользы общества».

    Риторически-торжественные оды Ломоносова, провозглашенного современниками «Российским Пиндаром» и «наших стран Малербом», вызвали против себя реакцию со стороны Сумарокова (пародийные и «вздорные оды»), давшего образцы сниженной оды, отвечавшей до известной степени выдвинутым им требованиям ясности, естественности и простоты. Борьба традиций ломоносовской и сумароковской «Од» охватила ряд десятилетий, особенно обостряясь в 50-60-х годах XVIII в. Наиболее искусным подражателем первой является певец Екатерины II и Потемкина - Петров.

    Из «сумароковцев» наибольшее значение в истории жанра имеет М.М. Херасков - основоположник русской «философической оды». Среди «сумароковцев» получила особенное развитие анакреонтическая ода без рифмы. Эта борьба явилась литературным выражением борьбы двух групп феодального дворянства: одной - политически руководящей, наиболее устойчивой и социально «здоровой», и другой - отходившей от общественной деятельности, удовлетворявшейся достигнутым экономическим и политическим господством.

    В общем итоге «высокая» традиция Ломоносова на данном этапе победила. Именно его принципы явились наиболее специфичными для жанра русской оды как такового.

    Показательно в этом отношении, что Державин свое теоретическое «Рассуждение о лирической поэзии или об оде» обосновывал почти целиком на практике Ломоносова. В своих правилах одосложения Державин целиком следовал кодексу Буало, Баттё и их последователей. Однако в своей собственной практике он далеко выходит за их пределы, создавая на основе «горацианской оды» смешанный вид оды-сатиры, соединяющей в себе превознесение монархии с сатирическими выпадами против придворных и написанной таким же смешанным «высоко-низким» языком. Наряду с высокой «ломоносовской» смешанная «державинская» ода является вторым основным типом жанра русской оды вообще.

    Творчество Державина, знаменовавшее высший расцвет этого жанра на русской почве, отличается исключительным разнообразием. Особое значение имеют его обличительные оды («Вельможа», «Властителям и судиям» и др.), в которых он является основоположником русской гражданской лирики.

    Героика времени, блестящие победы русского народа и, соответственно, «высокий» жанр торжественной оды нашли отражение и в поэзии Г.Р. Державина, который более всего в человеке ценил «великость» духа, величие его гражданского и патриотического подвига. В таких своих победных одах, как «На взятие Измаила», «На победы в Италии», «На переход Альпийских гор», писатель дает ярчайшие образцы грандиозной батальной лирики, прославляя в них не только замечательных полководцев - Румянцева и Суворова, но и простых русских солдат - «в свете первых бойцов». Продолжая и развивая героические мотивы стихов Ломоносова, он в то же время живо воссоздает частную жизнь народа, рисует сверкающие всеми красками картины природы.

    Общественные процессы в России XVIII века оказывали существенное влияние на литературу, в том числе и на поэзию. Особенно значительные изменения произошли после восстания Пугачева, направленного против самодержавного строя и класса дворян-помещиков.

    Общественная направленность, являющаяся характерной особенностью оды как жанра феодально-дворянской литературы, позволила буржуазной литературе на самом раннем этапе ее образования использовать этот жанр в своих целях. Поэты активно подхватили революционную волну, воссоздавая яркие социальные и общественные события в своем творчестве. И жанр оды как нельзя лучше отражал настроения, господствовавшие в среде передовых деятелей искусства.

    В «Вольности» Радищева диаметрально изменилась основная социальная функция оды: вместо восторженного воспевания «царей и царств» ода явилась призывом к борьбе с царями и прославлением казни их народом. Русские поэты XVIII века восхваляли монархов, Радищев же, к примеру, в оде «Вольность», наоборот, воспевает тираноборцев, свободный призывный голос которых приводит в ужас тех, кто сидит на троне. Но подобного рода пользование чужим оружием не могло дать значительных результатов. Идеология русской буржуазии существенно отличалась от феодально-дворянской, претерпевшей под влиянием роста капитализма значительные изменения.

    Торжественная ода в России XVIII века стала основным литературным жанром, способным выразить настроения и душевные порывы народа. Менялся мир, менялась общественно-политическая система, а громкий, торжественный, зовущий вперед голос русской поэзии неизменно звучал в умах и сердцах всех русских людей. Внося прогрессивные просветительские идеи в сознание народа, зажигая людей высокими гражданско-патриотическими чувствами, русская ода все более сближалась с жизнью. Она ни минуты не стояла на месте, постоянно видоизменяясь и совершенствуясь.

    С конца XVIII века вместе с начавшимся падением русского классицизма как литературной идеологии феодального дворянства начал терять свою гегемонию и жанр ода, уступая место ново-складывающимся стиховым жанрам эллегии и баллады. Сокрушительный удар жанру нанесла сатира И.И. Дмитриева «Чужой толк», направленная против поэтов-одописцев, «пиндарящих» в своих вызывающих зевоту стихах ради «награды перстеньком, ста рублей иль дружества с князьком».

    Однако жанр продолжал существовать еще довольно долгое время. Ода соотносится с «высокой» архаизирующей поэзией, преим. гражданского содержания (В.К. Кюхельбекер в 1824 противопоставляет ее романтические элегии). Черты одического стиля сохраняются в философской лирике Е.А. Баратынского, Ф.И. Тютчева, в 20 в. - у О.Э. Мандельштама, Н.А. Заболоцкого, а также в публицистической лирике В.В. Маяковского, напр. «Ода революции».

    Торжественные оды писал и сам Дмитриев. Одой начиналась деятельность Жуковского, Тютчева; Оду находим в творчестве молодого Пушкина. Но в основном жанр все более переходил в руки бездарных эпигонов вроде пресловутого графа Хвостова и других поэтов, группировавшихся вокруг Шишкова, и «Беседы любителей русского слова».

    Последняя попытка возродить жанр «высокой» оды исходила из группы так называемых «младших архаистов». С конца 20-х гг. ода почти совершенно исчезла из русской поэзии. Отдельные попытки возродить ее, имевшие место в творчестве символистов, носили в лучшем случае характер более или менее удачной стилизации (например ода Брюсова «Человеку»). Считать одой некоторые стихи современных поэтов, хотя бы ими самими так называемые (например «Ода к революции» Маяковского), можно лишь в порядке весьма отдалённой аналогии.

    ода стихотворение лирика классицизм

    Список литературы

    1. «Новый и краткий способ к сложению российских стихов», 1735;

    2. Сочинения Державина, т. VII, 1872;

    3. ст. Кюхельбекера «О направлении нашей поэзии, особенно лирической, в последнее десятилетие» в «Мнемозине», ч. 2, 1824;

    4. Остолопов Н., Словарь древней и новой поэзии, ч. 2, 1821;

    5. Грингмут В., Несколько слов о ритмическом строе Пиндаровых од, в кн.: Краткая греческая антология из стихотворений Сапфо, Анакреона и Пиндара, 1887;

    6. Покотилова О., Предшественники Ломоносова в русской поэзии XVII и начала XVIII вв., в кн.: Ломоносов, Сборник статей, 1911;

    7. Гуковский Г., Из истории русской оды XVIII в. Опыт истолкования пародии, «Поэтика», 1927.

    Размещено на Allbest.ru

    ...

    Подобные документы

      Рассмотрение теоретических аспектов работы над произведениями различных жанров. Изучение психологических особенностей восприятия произведений различного жанра учениками 5–6 классов. Методические рекомендации по анализу сказки, как литературного жанра.

      курсовая работа , добавлен 26.02.2015

      Публицистический стиль речи. Общие характеристики языка эссе как подстиля публицистического стиля, эволюция жанра. Творчество Дж. Аддисона и Р. Стила. Расцвет ежеквартальных литературных и политических журналов. Процесс эссеизации литературных жанров.

      курсовая работа , добавлен 23.05.2014

      Юрий Кузнецов как одно из ярких явлений в русской поэзии второй половины XX в. Влияние смерти отца на творчество: место военной лирики в наследии поэта, его связь с русской традицией. Первая публикация в районной газете. Последнее стихотворение "Молитва".

      презентация , добавлен 08.02.2012

      Понятие и общая характеристика эпиграммы как отдельного литературного жанра, его главные сходные и отличительные признаки с другими жанрами. Ее черты: краткость, адресность, сатирическая направленность. История формирования и развития эпиграммы.

      статья , добавлен 25.04.2015

      Исследование готического романа как литературного жанра. Творчество Горация Уолпола - основателя "романа тайны и ужаса". Рассмотрение жанровых особенностей готического романа на примере произведения "Замок Отранто" . Отличительные черты произведения.

      курсовая работа , добавлен 28.09.2012

      История развития жанра фэнтези, причины его популярности и основные признаки. Характерные черты героического, эпического, игрового, исторического направлений фэнтези. Анализ романа Р. Асприна для выявления композиционно-стилистических особенностей жанра.

      курсовая работа , добавлен 07.02.2012

      Жанрообразующие черты литературного путешествия, история появления жанра в зарубежной литературе. Функционирование жанра литературного и фантастического путешествия. Развитие жанра путешествия в американской литературе на примере произведений Марка Твена.

      реферат , добавлен 16.02.2014

      Изучение истории использования стихотворного послания как жанра. Исследователи творчества К.Н. Батюшкова. Ознакомление с особенностями дружеского послания в стихотворении "Мои пенаты". Противопоставление частной жизни героя идеальному миру адресата.

      презентация , добавлен 04.11.2015

      Жанр фэнтези и творчество Р. Асприна в литературоведении. Понятие мифа и архетипа, проблема определения жанра фэнтези. Особенности традиционной модели мира в романах жанра фэнтези. Р. Асприн как представитель жанра фэнтези, модель мира в его творчестве.

      дипломная работа , добавлен 03.12.2013

      Основные сведения о юношеских годах и семейной жизни Федора Ивановича Тютчева, его дипломатическая карьера и участие в кружке Белинского. Композиционные особенности стихотворений, их периодизация. Осмысление любви как трагедии в творчестве русского поэта.

    Ода, в том ее виде и значении, какое она получила с середины 1730-х годов у Тредиаковского и затем у Ломоносова, рассматривается обычно как жанр, в максимальной степени отражающий безличностную, антииндивидуальную сущность литературы классицизма.
    Петровские реформы внесли в русскую жизнь множество новых понятий и наводнили язык иноземными словами, которыми без разбору начиняли речь представители господствующих сословий, а также и наиболее просвещенные люди того времени. Наряду с этим стремительность роста, радикальность преобразований и воодушевление от военных и дипломатических успехов искали себе выражения в искусстве. Эти обстоятельства во многом определили направленность и приоритеты литературы того времени, ее методологию и стилистику. Степень проявления в каждом жанре подчеркнутого, ощутимого, нескрываемого отношения автора к его теме, к предмету изложения, проблематику и стиля создания од, хочу рассмотреть на примере творчества М.Ю.Ломоносова и А.П.Сумарокова.
    Поэтический стиль Ломоносова складывался в ходе сложного взаимодействия его творческих исканий и теоретического их осмысления. В общем деле создания новой русской поэзии Ломоносов работал бок о бок со своими современниками, и старшими (Тредиаковский) и младшими (Сумароков), то сходясь с ними в решении одних литературно-эстетических вопросов, то расходясь и враждуя во мнениях по другим, общим и частным проблемам эстетики классицизма и ее воплощения русской поэтической мыслью. В ходе этой литературной борьбы уточнялись и обосновывались позиции сторон, принимались и отменялись решения, намечались вехи на пути к новым целям.
    Литературная борьба великих работников русской поэзии 1740-1750-х годов видоизменялась в зависимости от характера тех задач, которые выдвигались общественным развитием. От борьбы с общим врагом - литературой придворной - Ломоносов и его соратники перешли к спорам между собой, к спорам внутри лагеря прогрессивной литературы, поскольку развитие литературы ставило каждого из тогдашних писателей перед необходимостью дать свой, и, как ему казалось, единственно правильный ответ на поставленные жизнью вопросы. В ходе сопоставления этих ответов, в борьбе мнений и спорах уточнялись собственные решения и происходил тот процесс, который мы называем становлением поэтического стиля. Поэтому представляется возможным подойти к литературно-полемической борьбе конца 1740-х - начала 1750-х годов именно как к выражению хода развития и созревания русской эстетической мысли, создававшейся и складывавшейся в неразрывной связи с развитием самой поэзии. Именно с этой стороны может быть рассмотрен тот круг историко-литературных явлений, значительная часть которых была тщательно исследована в работах Г. А. Гуковского и П. Н. Беркова, особенно в известной книге последнего о «Ломоносове и литературной полемике его времени». При этом ломоносовские решения тех или иных проблем эстетического развития мы сможем понять в их исторической обусловленности только в соотнесении с целым рядом явлений, иногда непосредственно к Ломоносову не относящихся. Сопоставив его творчество с общим ходом литературно-теоретических споров эпохи, мы сможем лучше понять его собственную позицию, отразившуюся и в прямых высказываниях, и, главное, в новых для его творчества жанрах, и, может быть, в новых стилевых тенденциях.

    Сумароков приводит строку Ломоносова «Летит корма меж водных недр» и продолжает: «Для чего он, г. Ломоносов, „летит корма меж водных недр“ положил, он и сам не отречется, что ето он у меня взял». По-видимому, Сумароков считал, что Ломоносов «взял» за образец строку из его оды «Елисавете Петровне в 25 день ноября 1743», из той строфы, где говорится о русском флоте:
    На грозный вал поставив ногу,
    Пошел меж шумных водных недр
    И, положив в морях дорогу,
    Во область взял валы и ветр.
    Снова упоминает Сумароков о ломоносовских критических замечаниях после того, как приводит строку из оды 1747 г. «В безмолвии внимай, вселенна» со следующим своим комментарием: «Вселенна употребляется по вольности вместо вселенная, которая вольность весьма нечувствительна: однако для чего сочинитель сей оды в моих стихах ету вольность критиковал, когда он и сам ее употребляет?».4
    Усеченная форма вселенна вместо вселенная, действительно встречается в ранних одах Сумарокова:
    Когда вселенна трепетала,
    Со страхом твой храня устав.
    (Ода, сочиненная в первые лета моего во стихотворении упражнения, 1740-1743 гг.)
    Ея дел славных громкий шум
    Гремит во всех концах вселенны.
    (Ода 1743 г.)
    И мнит, достигнув край вселенны,
    Направить мысли устремленны
    Противу солнца и луны.
    (Там же)
    Ломоносов, как пишет Сумароков, критиковал у него в одах еще один вид поэтической вольности - употребление дательного падежа вместо винительного. Приведя строку Ломоносова «великое светило миру», Сумароков продолжает: «Я не говорю, что „мир“ здесь в дательном, а не винительном поставлен падеже, и приемлю то за стихотворческую вольность, которую дает нам употребление, и сам оную вольность употребляю: однако когда кто которую вольность сам употребляет, не ставя того в порок, то уже оную и у другого критиковать не надлежит. Все равно, что вместо светило мира сказано светило миру, что вместо не помню своего рода - своего роду, или вместо трона - тро?ну».

    Сумароков направляет главный удар именно против характернейшей черты ломоносовского высокого стиля - против тенденции к «отвлечению», к превращению конкретных понятий в отвлеченно-поэтические символы. С точки зрения Сумарокова, Ломоносов неправ, когда в оде 1747 г. очень конкретное понятие тишины (покоя, мира, мирного благоденствия в стране) превращает в совершенно неопределенное по смыслу, всеобъемлющее понятие-образ, даже символ.
    Имея в виду следующую строфу Ломоносова:
    Великое светило миру,
    Блистая с вечной высоты
    На бисер, злато и порфиру -
    На все земные красоты,
    Во все страны свой взор возводит,
    Но краше в свете не находит
    Елисаветы и тебя...,
    Сумароков категорически возражает против осуществляемого Ломоносовым превращения тишины в некое мифологическое существо: «Что солнце смотрит на бисер, злато и порфиру, ето правда, а чтобы оно смотрело на тишину, на премудрость, на совесть, ето против понятия нашего. Солнце может смотреть на войну, где оно видит оружие, победителей и побежденных, атишина никакого существа не имеет, и здесь ни в каком образе не представляется, как например в епических поемах добродетели и прочее тому подобное».
    Сумароков не возражал бы, если бы у Ломоносова тишина превратилась в Тишину, в аллегорическое олицетворение, каких немало ввел в свою «Генриаду» Вольтер. Но в том-то и дело, что у Ломоносова тишина из понятия превратилась, вернее стремилась превратиться, в образ, в поэтический сгусток смыслов, который совершенно не удовлетворял основному требованию сумароковской декларации 1747 г. - ясности. Разбирая другую строфу этой оды Ломоносова, Сумароков это и высказал: «Можно догадаться, к чему ето написано: однако ето так темно, что я не думаю, чтоб кому ето в читании скоро вобразиться могло. А для чего в етом месте ясность уничтожена и притом натянуто, то тотчас рассмотреть удобно. Нужно было сравнение, чтоб сравнять дух наш с пловцом.
    А сравнение нашего духа с пловцом весьма безобразно, и не знаю, стоило ли оно, чтоб для него уничтожить ясность».
    Оды Ломоносова были выражением программы просвещенного абсолютизма, хотя вопрос о том, какие стороны этой «программы» стали для Ломоносова определяющими, продолжает оставаться дискуссионным в литературной науке последних лет. Хвалебные оды Ломоносова, несомненно, выражали идеализирующие тенденции эпохи и страдали переоценкой возможностей и заслуг просвещенного монарха. Но они были всегда искрении и выражали не простую точку зрения Ломоносова - поэта и ученого, но отражали «чаяния и стремления» всей нации, касались, «не отдельных деталей политической жизни, а общего направления ее». Наряду с идеализирующими мотивами, у Ломоносова прозвучат и мотивы публицистические. Они проявляются не сразу - в конце творческого пути и найдут выражение в напутствиях и наставлениях монарху быть справедливым и милостивым к своим подданым. Особенно отчетливо они будут выражены в оде Елизавете на день ее рождения(1757), и оде, посвященной восшествию на престол Екатерины(1762). До этих од публицистические мотивы имели место у Ломоносова, но они, как правило, представляли собой или обращения поэта к молодым членам общества отдать свои силы на общую пользу, или прославление различных наук, помогающие человеку проникнуть в тайны природы, овладеть ее богатствами. В названных одах публицистические мотивы обрели политическую окраску, но направлены они были на утверждение идеи просвешенной монархии, ибо процветание России связывалось Ломоносовым с властью просвещенного самодержавца. Поэтому едва ли можно видеть в стихах из его од 1757 и 1762 гг. превращение поэта «в разгневанного пророка, обличающего, карающего, грозящего, глаголом жгучщего сердца людей». Не следует в них усматривать и поворота «внимания Ломоносова на поиски конкретных причин слабости и несовершенства абсолютического строя». Ломоносов скорее выразил здесь позитивную программу просвещенного абсолютизма, уверовав, как позднее Сумароков, «в силу разумной гражданской деятельности и доброй власти самодержавного государя и его соратников». В этом отношении, как справедливо отмечает Г.Н. Поспелов, его оды в значительной степени были гражданскими «утопиями».
    Оды Сумарокова создавались в русле, приложенном его старшим современником, и внесли сколько-нибудь существенных изменений в проблематку жанра. Как и у Ломоносова, они посвящались определенному лицу, содержали ставшие традиционными похвалы просвещению, России, императрицам и обнаруживали в их авторе приверженца просвещенного абсолютизма. При этом первые оды Сумарокова были по их содержанию значительно беднее од Ломоносова. Если Ломоносов, восхваляя Петра, выражал свои заветные мечты, связанные с судьбами его страны, то первые оды Сумарокова по существу содержали лишь «похвалы»: Анне - что «мудро» правит, Елизавете - что «дела» отца «возобновила и дух его в себе вместила», принесла своим царствованием «сладкий мир» и «тишину». В оде 1755г. воспроизведен облик идеальной монархини, опирающийся в своей основе на общую концепцию просвещенного монарха. Поэтому нельзя не согласиться с утверждением П.Н.Беркова, что у первых своих одах «Сумароков выступает в качестве поэта, одобряющего и прославляющего дворянскую политику Елизаветы Петровны».
    Однако, как уже говорилось, с утверждением абсолютизма, в общественном сознании происходяь сдвиги. Они вызываются ощущением разрыва между идеалом, выработанном теоретической мыслью, и действительностью, не дейсвительностью, не оправдывающей связанных с ним надежд и упований лучших представителей дворянства. Этот процесс находит отражение во всех жанрах - трагедии, комедии, басне, сатире. В оде это выражается в росте публицистических мотивов. Они были характерны и для Ломоносова. Но в его оде они имели по преимуществу общепросветительскую направленность. У Сумарокова публицистический материал оказался связан, главным образом, с изложением концепции просвещенного монарха. Это изложение сопровождалось прямым и косвенным сопоставлением монарха - «отца» и монарха-тирана. Так, в оде Екатерины 1762г., наряду с приличествующими событию традиционными похвалами новой императрицы и выражением связанных с нею и ее правлением надежд, Сумароков от лица самой Екатерины дает изложение программы просвещенного абсолютизма. Здесь и уверения о том, что для нее, монархини, нет «иной забавы, кроме счастия людей» и соблюдения «обшей пользы», и обещание заботиться о просвещении подданных, и твердое намерение быть им опорой и поддержкой. Сумароков иногда не был противником монархической власти. Однако он не склонен оправдывать или защищать любого правителя. Он за «разумного» монарха, соблюдающего «пользу отечества». Отсюда появление поучительных интонаций в его одах последнего периода творчества. Так, в оде 1771г, посвященной Павлу, он выражает надежду видеть в нем в будущем просвещенного монарха, не безразличного к судьбам своего «народа». Одновременно с этим он предостерегает будущего царя, преподает ему «урок», каким должен быть и каким не должен быть царь, выражает в резкой, категорической форме свое неприятие монарха-деспота. Он сравнивает его с тигром, львом, змеей - теми, кто «живот отъемлет». Ода содержит откровенное поучение будущему монарху, завершающееся категорическим утверждением: «Когда монарх насильно внемлет, Он враг народа, а не царь». Эти мысли варьируются в «похвальной» оде Павлу 1774 г. Главным в ней являются также не похвалы, а наставления, поучения и даже предостережения, имеющие совершенно определенную политическую окраску. И хотя все эти поучения имели конечной целью защиту идеи «просвещенного государя», т. е. Давали узкосословное решение проблемы, в их общегуманистический, просветительский пафос, направленный против деспотии, отвечал самым прогрессивным настроениям предпугачевской эпохи. Ода по существу была первращена Сумароковым в средство воздействия на «вышнюю» власть, а средство воспитания гражданского сознания и формирования общественного мнения. В этом отношении Сумароков пошел дальше Ломоносова. Однако и он не допускал прямых выпадов против царствующей императрицы. Появившееся у него со временем критическое отношение к «самодержавству» Екатерины находило косвенное выражение. Если в первых одах он исходил в своих «похвалах» из безусловного признания ее добродетельным, прсвещенным монархом (ода,напр., 1762.), то в одах 70-ч гг., посвященных наследнику, он отказывается от своих посылок и берет на себя смелость уже поучать, говорит о том, каким не должен быть монарх. Тем самым, избегая прямой оценки, он выражал свою неудовлетворенность настоящим правлением, правлением Екатерины.
    Обращение оды последней трети века к широкому кругу лиц в конечном счете способствовало сближению «высокого» жанра с конкретной жизнью эпохи. В силу этого расширилось художественное содержание оды. Неожиданно для этого жанра в нм начинает соседствовать общественное, гражданское начало с частным, бытовым, даже повседневным, лишенным по сути ореола «возвышенности». Обрастая «реалиями», ода утрачивала свой программный характер. Последнее происходило и потому, что публицистические мотивы приобретали в ней все более негативный, критический характер. Это ощутимо уже в последних одах Сумарокова, но особенно проявилось в оде последней трети века, где эти мотивы перерастают в сатирические тенденции. Последнне в первую очередь. Проявилось в отношении к полтическиим явлениям. И событиям эпохи, но и самодержавной действительности в целом. Если Сумароков упорно и настойчиво отстаивал идею просвещенного монарха, противопоставляя истинную монархию деспотии, при этом никоим образом в последний период творчества не ставил знака равенства между истинной монархией и «самодержавством» Екатерины, то поэты младшего поколения, оставаясь на позиции признания монархии лучшей формой власти, раскололись на два лагеря.
    Одно из главных отличий Ломоносовских и сумароковских од – даты. Оды Ломоносова почти без исключений принадлежат придворному календарному циклу, на день рождения, на день восшествия, на день тезоименитства, это само задает им единообразие содержания, а через него и единообразие формы. Сумароков же с самого начала пользуется случаями выйти из этого круга, писать не на даты, а на события, сперва на прусскую войну, потом на турецкую войну, а это вводит в оду новый материал и заставляет экспериментировать со способами такого ввода.
    Итак, было бы неверно объяснять выпады Сумарокова личным недоброжелательством. Его поэтическому таланту была органически чужда пышная, лирически напряженная поэзия Ломоносова, которой он пытался противопоставить рационалистически продуманный стиль.

    Список использванной литературы

      Западов В.А., Русская литература XVIII веке, 1700-1775: Хрестоматия, «Просвещение», 1979 г.
      Москвичева Г.В., Жанры русского классицизма, часть II, Горький, 1974 г.
      Серман И.З., Русский классицизм, «Наука», Ленинград, 1973 г.
      Серман И.З., Поэтический стиль Ломоносова, «Наука», Ленинград-Москва, 1966г.
      Лебедев П., Ломоносов, Тредиаковский, Сумарков - спор о стиле, статья из сайта http://www.proza.ru/2008/04/ 11/213
    (дата обращения 01.12.2012. 14.40 ч.)
      Гаспаров М.Л., Стиль Ломоносова и стиль Сумарокова - некотрые коррективы, статья из сайта http://magazines.russ.ru/nlo/ 2003/59/gaspar.html
    (дата обращения 01.12.2012., 14.45ч.)